За спиной он расслышал мерный шаг нескольких пар ног и обернулся.
Три стражника вели к нему незнакомца.
Один приблизился и полушепотом произнес несколько слов, в то время как двое других застыли в десяти шагах по обе стороны человека, которого они привели не как гостя, а, похоже, как пленника.
Гаэтани не предавались в Страстной четверг гостеприимному хлебосольству, поскольку, в отличие от Орсини, никто из их предков не сподобился воскреснуть ни в один из святых дней, ни в иное время.
Кондотьер чуть склонился, выслушивая отчет наемника, после чего выпрямился и произнес:
— Ну-ну! Хорошо, подведите его.
Доложивший сделал знак двум другим, и они подтолкнули незнакомца к Гаэтано.
Тот смотрел на подходившего, не вставая; левая рука Бастарда играла кинжалом с золоченой рукоятью, правая подкручивала черный ус.
— Как это ты вздумал пересечь наши владения, не оплатив право прохода? — хмуро спросил он, когда задержанный приблизился.
— Монсиньор Гаэтано, — с поклоном отвечал незнакомец, — я бы не отказался платить, будь у меня та сумма, какую запросили ваши люди. Но я явился с другого конца света, чтобы получить благословение святейшего отца. Я беден, как всякий паломник, что рассчитывает на добрые сердца и набожные души тех, кто встречается ему на пути.
— И сколько с тебя запросили?
— Римское экю.
— Вот как! И что, это такая значительная сумма? — смеясь, осведомился Бастард.
— Все относительно, монсиньор, — смиренно отвечал странник. — Римское экю для того, кто, как я, его не имеет, — более значительная сумма, нежели миллион для того, кто возвел вот это, И концом посоха он указал на гробницу Цецилии Метеллы.
— А у тебя нет даже римского экю?
— Ваши солдаты, монсиньор, обыскали меня и обнаружили лишь несколько медяков.
Гаэтано вопросительно взглянул на них.
— Истинно, — подтвердили те, — вот все, что у него было.
И они показали горстку монет, составлявших в сумме примерно половину паоло.
— Ну ладно, — сказал Гаэтано. — Твои байокко тебе возвратят. Но так просто ты не отделаешься: здесь принято тем или иным образом платить. Молодые и красивые девицы расплачиваются, как святая Мария Египетская, — телом, богачи — кошельком, купцы — товаром, менестрели — песней, импровизаторы — стишком, фигляры — танцем, цыгане — гаданием. У каждого на этом свете есть своя монета, и он нам платит ею. Ну-ка, чем можешь расплатиться ты?
Пилигрим огляделся и заметил шагах в ста один из больших, похожих на воздушный змей английских щитов, острым концом воткнутый в землю и утыканный стрелами.
