Отцовство – одно из самых трудных дел на Земле, но тем не менее одно из самых желанных.
Неизвестный
Человек, говорящий, что он спит как дитя, как правило, не имеет детей.
Лео Берк
Землетрясение, вулкан, цунами Сотрясали меня с головы до ног…
«Что сказано, должно быть сделано», Джек Хайгелин
Пэр Ноэль покакал.
Яэль
Луна, она показывает время ночью.
Элиа (в 2 года, 3 года назад)
Отец больше не далекий герой, чей величественный вид приводил детей в священный трепет и даже немного пугал. Сейчас, как никогда, роль отца предполагает привязанность, разделение с детьми повседневной жизни и социального поведения.
Борис Цирюльник, нейропсихиатр и этнолог
Поначалу я летал на облаке. Мало того, я был капитаном этого облака. Девять месяцев беззаботного счастья. После долгого вечера у телевизора мы стали считать схватки, как мы считали бы овец после окончания программы на канале «Arte», и вдруг я телепортировался в предродовую палату госпиталя Питье-Сальпетриер. Без современного космическо-дискового скафандра капитана Кирка, но зато с забавной шапочкой на голове (представляю, как она смотрелась бы на Джордже Клуни!), в шикарном прозрачном халате и бахилах, делающих меня похожим на Микки-Мауса, я вплываю в сладкое и размягчающее оцепенение.
Эта крошечная девочка, этот котеночек, она казалась мне такой хрупкой, как фарфоровая чашечка, она лишь отдаленно напоминала меня, но я как будто всегда носил ее… на руках. Я, неповоротливый высокорослый увалень, даже не боялся ее уронить. Что вы хотите, состояние благости. Я распускал перья перед патронажными сестрами и акушерками, я перекладывал Яэль с одного плеча на другое, качал ее на руках. В тот момент это казалось так легко. До тех пор, пока мы не сели в такси. До тех пор, пока мы не вернулись домой. Там, за тремя засовами бронированной двери, прекрасная идиллия превратилась в семейный кошмар. Внезапно все стало тяжелым, сложным, серьезным, механическим. Все превратилось в одну большую проблему. Прощай, легкость моей прежней жизни!
Нам понадобился не один день, чтобы привыкнуть к новой реальности – и ей, и мне. Меняя бутылочки и подгузники, я проникался доверием, я начинал видеть ребенка в контексте своей жизни. Я думаю, я создал настоящие отношения с дочерью в тот день, когда понял, что, слушая ее, глядя на нее, я найду ответы на большинство вопросов, которые сам себе задавал. Вы также будете иметь право, вы также будете путаться в трех соснах, меняя подгузники и делая все остальное, а потом вы вдруг откроете, что просто смотреть на новорожденного в колыбели, здесь, перед собой, – это почище, чем прыжок с парашютом, высокогорное путешествие на другом краю земли, финал кубка мира по футболу, регби или чему-нибудь другому.
