— А вот камни, ведь много камней висело на ярангах, — напомнил Карпентер, проявив удивительную осведомленность в устройстве древнего чукотского жилища. — Камни ведь и не сгорели…
— Это верно, — снова включился в беседу Пестеров, несколько осмелев. Они уже отошли на порядочное расстояние от остальной толпы. — Валуны снесли к Священному камню.
— А где этот Священный камень?
— Пошел на фундамент пекарни, — грустно сообщил Пестеров.
Он помнил этот камень. В один из темных осенних дней, когда бушевал шторм и белые пенные языки черных волн докатывались до крайних, стоящих ближе к морю яранг, мальчика, который еще носил данное при рождении чукотское имя Тынавуквутагин, привел сюда дед. Под полой плаща из моржовых кишок, защищая от мокрого ветра, он нес жертвенное блюдо, черное и сальное, на котором были накрошены куски оленьего белого сала. Дед вскарабкался на гладкий, скользкий камень, удивительно похожий на спину выныривающего гренландского кита, и запел, широко разевая рот навстречу ледяному ветру. Напев и слова тотчас уносило ветром, и мальчик так ничего и не услышал. Наверное, это действо касалось его самого, которому назавтра предстояло идти в первый класс улакской школы.
Впоследствии учитель физики предположил, что Священный камень не что иное, как небесный метеорит с вкраплениями магнитного железа. Он ставил на крутой бок каменной громадины перочинный нож, и тот держался на нем, как приклеенный.
В погожие летние дни, в коротком затишье, когда кончалась охота на весеннего моржа, а до прихода первых китовых стад оставалось еще время, у Священного камня устраивались песенно-танцевальные торжества, и на круг выходил Атык, еще крепкий старик. Он пел громким хриплым голосом, и когда впоследствии Пестеров услышал пение какого-то знаменитого негритянского певца, а потом Владимира Высоцкого, он с удивлением обнаружил, что Атык на много лет опередил их в такой манере исполнения.
После шестидесятых, когда строили новую пекарню, главный строитель Гаврила Попов выкорчевал Священный камень и двумя мощными бульдозерами «Катерпиллер» на стальных тросах поволок в вырытый неглубокий котлован. Сверху навалили валуны, снятые с яранг. Лишь несколько стариков молча и без слез оплакивали это святотатство, а остальные жители Улака, как всегда полупьяные, провожали громкими одобрительными криками последнее путешествие Священного камня. Это было как раз в то время, когда очередной вождь советского народа по имени Никита Хрущев начал новое наступление на церковь.
