Архитектура города, который жители называли Древоградом, существенно отличалась от земной. Прежде всего, дома там без крыш, а стены вырастают из лунной почвы, принимая самые разные, иногда неправдоподобные формы. Когда мы шли по центру города, я заметил небольшие группы лесельчан (они по-прежнему казались мне одинаковыми), красящих эти стены зеленой краской. Я спросил моего проводника, что происходит, совершенно не акцентируя на этом внимания, а он ответил — не без промедления и с видимым нежеланием, — что ночью тут случаются проблемы с местными вандалами и хулиганами. Затем резко оборвал разговор на эту тему и ловко избежал его продолжения, обратив мое внимание на многочисленные развлечения, такие как театр в самом центре столицы, окруженный буйной растительностью, зрительный зал которого заполняли ряды смотрящих действо лесельчан; а также настоящий лес вертикально торчащих, ровно спиленных пней.
Сначала я не заметил ни сцены, ни актеров. Мне показалось, что это очередная галерея, заросшая декоративными деревцами. Однако через минуту мне бросилось в глаза особенное поведение этих деревцев: они двигались в такт музыке, можно сказать танцевали, а когда я стал за ними наблюдать, дождался и прекрасно декламированных стихов, и разыгрываемых с большой выразительностью сценок — как трагических, так и комических по содержанию.
Я спросил моего проводника, что это за особенные актеры, обращая внимание на их буйные полнолистные ветви, какие было бы напрасно искать у гладко отесанных лесельчан. Он лишь пожал своими тремя сучковатыми плечами, словно не разумел, о чем говорить. Казалось, Жердин вообще не понимал моего интереса, а поскольку я не отступался, он явно встревожился, затем нервно сказал, шепча мне на ухо:
— Ну что же вы! Об этом не годится разговаривать в обществе.
Это признание меня смутило, но я все-таки продолжил спрашивать моего собеседника, потому что его поведение казалось мне, по крайне мере, интригующим.
— А что в этом неприличного? У вас лишь по три коротко обрезанных ветви без листьев, головы сверху такие плоские, будто спиленные: на них можно подавать напитки, как на подносах в кафе… А ветви этих актеров вьются, словно дородные короны. Ваши тела покрыты корой простого цвета и простой фактуры, а у них кора в цветную крапинку… И что же в этом, повторяю… неприличного?
Жердин закрыл глаза, обвил себя ветвями и застыл так глухой как пень, к моим аргументам. Так что мне пришлось прекратить расспросы по этой, очень щекотливой для него теме, и я примирительно сменил ее на более универсальную — начал с разговора о погоде, а дальше все пошло само собой, и мы опять бродили по городу прогулочным шагом, любуясь изящно выращенными жилищными деревцами и клумбами с прекрасными цветами.
