Глава 9
Что еще за мелочь пузатая?
Нина Викторовна еще не успела закончить тираду, а в дверь снова позвонили. Вернулся Кирилл:
— Счет девять — семь! Мы сделали их, сделали! Я же говорил!
Внук так сиял, и таким счастливым было его лицо, что бабушка растаяла.
— Балует тебя отец, — только и сказала она, когда Кирюша радостно взвизгнул, моментально опознав шпагу по эфесу, торчащему из белого ворота накрахмаленного халата.
— А вот я бы и булавку ему не доверила, — очень серьезно заметила Наташа.
Как и всегда, она вышла встретить отца. Следом за ней у деда на закорках приехала Мила. Из ванной вышла Ольга. Бросив взгляд на родственников, она как-то неуверенно помахала мужу рукой и удалилась на кухню — включать духовой шкаф, где дожидалась своего часа курица.
* * *
Семья собралась за столом. Кошка Липси, не мигая, провожала глазами первые куриные косточки, хрустнувшие на крепких зубах Рукавишниковых и Петровых. Запеченную рябу она уважала, хотя и считала, что она уступает по вкусовым качествам свежему окуню.
— Да, кстати! Вчера у нас была премия, но я забыл ее получить… — со значением в голосе произнес Иван, и его большие руки стали чем-то шуршать в пакете, стоявшем рядом.
— Опять! — воскликнула теща, высоко подняв брови.
— Ха-ха… — отозвался тесть, — со мной тоже был совершенно аналогичный случай…
— Ну так вот, я получил ее сегодня! И кое-что принес! Внимание! «Изабелла», вино с дыханием юга…
— А нам? — крикнул Кир.
— Во дает! Тебе же папа шпагу принес, — возмутилась его старшая сестра.
А отец продолжил:
— Вам, дети, два, нет, три литра апельсинового сока! Наверное, хватит, даже если вы поделитесь с нами.
Кир мигом вскочил со своего стула и выбежал из кухни. Из коридора донесся его возбужденный голос:
— Я открою сок старой шпагой — у нее наконечник отломался!
— Такие подарки, как шпага, должны быть мотивированы какими-то успехами в школе, мне кажется… — не выдержала Нина Викторовна.
— А я, бабушка, еще в школу не хожу! Как же я? — спросила Мила.
Бабушка не нашлась, что сказать на это, и дочке торжественно ответил отец:
— И тебе, Мила, добрая тетка Премия кое-что подарила. Большую вещь на всю жизнь… Боюсь, правда, она окажется тебе не по зубам.
— По зубам окажется! — заверила его Мила, широко открыла рот и повертела головой, демонстрируя неплохие резцы, а потом сказала: — У меня четыре коренных зуба, и все целые, и молочные очень крепкие.
— Тогда держи. Гофман! «Щелкунчик» и все-все-все!
— Ура! — заорал Кир. Он уже вернулся и пытался открыть сок шпагой. С виду она ничем не отличалась от новой, но была со сколом на острие, который сделал ее настоящим опасным оружием, непригодным для спорта.
