– Женщины и выпивка, – проворчал шотландец. – Больше их ничто не интересует, только женщины и выпивка.
– И еще добыча, сэр, – поправил его Шарп. – Так уж устроен мир, сэр, – торопливо добавил он, сожалея о том, что не может присоединиться к рыщущим по переулкам охотникам за чужим добром.
Оглянувшись, сержант увидел, что Севаджи со своим небольшим отрядом уже следует за ним. Многие из защитников Ахмаднагара еще оставались на стенах, но не стреляли, а лишь уныло наблюдали за изливающимся через узкий проход потоком торжествующих победителей.
– Так что будем делать, сэр?
Маккандлесс, обычно уверенный в себе, на мгновение задумался, но тут же, увидев ползущего вдоль стены маратха, спешился, бросил поводья Шарпу и направился к раненому, чтобы помочь ему добраться до ближайшей подворотни. Прислонив недавнего врага к стене, он дал ему напиться из собственной фляги и о чем-то заговорил. Рядом с Шарпом остановился Севаджи.
– Сначала мы их убиваем, потом даем воды. – Индиец покачал головой.
– Странная штука война, – заметил сержант.
– Но вам это нравится?
– Не знаю, как и сказать, сэр. Пока еще мало чего видел. – Видел он действительно мало: короткая перестрелка во Фландрии, быстрая победа при Малавелли, хаос штурма Серингапатама, ужас Чазалгаона да сегодняшняя эскалада – этим боевой опыт и исчерпывался. Храня воспоминания, сержант пытался выработать на их основе некую модель, которая дала бы знать, как он сам поведет себя, когда судьба подбросит очередное жестокое испытание. Иногда ему казалось, что война – это не так уж и плохо, но при том где-то в глубине души Шарп сознавал, что такое не должно доставлять человеку удовольствия, что это неправильно. – А вам, сэр?
– Я люблю воевать, – просто ответил индиец.
– И вас ни разу не ранили? – спросил Шарп.
– Дважды. Но ведь игрок не перестает кидать кости только потому, что проигрывает.
Вернувшийся Маккандлесс торопливо выхватил у Шарпа поводья.
– Додд направляется к северным воротам!
– Туда, – сказал Севаджи и повернул коня вправо, рассчитывая добраться до места обходным путем, избежав встреч с запрудившими центр города растерянными горожанами.
Его головорезы молча последовали за командиром.
– Тот раненый оказался килладаром, – пояснил полковник, усаживаясь в седло. – Боюсь, бедняга умирает. Получил пулю в живот.
– Это их главный? – спросил Шарп, глядя на горца, срывающего с башни над воротами флаги Скиндии.
– Да. И он очень недоволен нашим лейтенантом Доддом. – Полковник пришпорил коня и поскакал вслед за Севаджи. – Похоже, тот снял свой полк и оставил город без защиты. У нас это называется дезертирством.
