— Ты отрицаешь это? — Эрик нахмурился, его темные глаза сверкали.
— Конечно, отрицаю. Это же безумие! — Лаки глубоко вздохнула, сжав руки в кулаки. Да будь она проклята, если покажет, насколько запуталась в своих чувствах к этому напыщенному индюку.
— А что насчет этого? — Эрик обхватил ладонями грудь девушки, обводя пальцами ее напряженные соски сквозь скользкий шелк платья.
— Я… Я… — Лаки ахнула от нового всполоха огня от чувствительных сосков к влажному лону. Она сжала бедра и хотела остановить мужчину, но так и не смогла вымолвить ни слова.
— Почему тогда твои соски такие твердые? — неумолимо продолжал Эрик. Он потянул платье девушки за вырез, обнажая ее грудь в обрамлении мягкой алой ткани. — Посмотри на них, Лусинда, — прошептал мужчина. — Такие готовые и твердые. Так и просят пососать их. Почему? — Эрик вновь накрыл ладонями грудь Лаки, лаская пальцами соски.
Девушка не смогла сдержать стон. Боже, так хорошо чувствовать на своем теле его большие теплые руки! Но она скорее отправится в ад, чем признается ему в этом.
— Здесь просто… холодно, — ответила она, запинаясь. — Правда холодно. Вот и все.
Эрик покачал головой.
— Ты просто вынуждаешь меня развеять все твои сомнения, Люсинда, — в его низком голосе звучало неодобрение. — Это действительно должно стать так очевидно, чтобы ты подчинилась мне?
Лаки впилась в него взглядом.
— Не собираюсь я никому подчиняться. Не важно, что ты там болтаешь, мне вовсе не нравится… порка… О! — ахнула она, когда Эрик еще выше задрал подол ее платья, обнажая крошечные кружевные трусики, едва ли прикрывавшие ее. — Что… Что ты делаешь? — спросила она, стараясь не терять самообладание.
— Раздвинь ножки, Люсинда, — сказал он, игнорируя вопрос девушки. — Раз ты так настаиваешь, мы пойдем более сложной дорогой.
— Я… я не понимаю, — прошептала Лаки, но все же развела ноги так же, как и нагнулась над столом, подставив задницу ударам, когда Эрик потребовал. Что с ней не так? Почему она делает все, что он приказывает? Почему подчиняется ему?
— Ты поймешь, — ответил с той же сталью в голосе. — А теперь разведи ножки шире и покажи мне свою киску, Люсинда.
Со стоном Лаки подчинилась, широко разведя ноги.
— Вот так, — Эрик накрыл ладонью промежность девушки, заставив ее задыхаться и кусать губы. — Так ты говоришь, что совсем не возбудилась, когда подставляла попку, пока я шлепал тебя?
Лаки почувствовала, как мужчина поглаживает ее воспаленную плоть своим длинным пальцем сквозь тонкое красное кружево. Ее тело открылось для него, приветствовало его вторжение, не смотря на барьер из кружева между ними. Но Лаки все же была полна решимости отказать ему.
