Совершенно то же самое!
Морис. Ну все, началось, поехали, вы готовы даже из-за этого перегрызть друг другу глотку. Господин скажет так, как захочет, какое вам до всего этого дело?
Вассельбаум. Надо сказать, что ваши, всех вас, аргументы меня, как бы это сказать, в некотором роде совершенно поколебали, я уже в точности и не знаю… И в самом деле, «глубокоуважаемые братья» — формула достаточно банальная, обветшалая, вышедшая из моды, хотелось бы чего-нибудь поживее, посовременнее!
Мотл (орет). «Евреи!»
Арнольд (в испуге подпрыгивает). Эк его разбирает, он рехнулся?
Мотл. Просто «евреи», вот формула, нравится?
Арнольд. Я не понимаю!
Мотл. Он говорит «евреи», а потом нанизывает на это всю остальную свою галиматью… Вот так… Разве это не современно?
Зина (подумав). Это может шокировать…
Мотл. В самом деле? Разве кто-то, кроме евреев, еще будет в зале?
Зина. Вот потому-то и будет шокировать.
Вассельбаум. А что вы скажете на «дорогие друзья»?
3ина. Ничего себе, «дорогие друзья»! Он приезжает, еще никого не знает и сразу же хочет заиметь друзей?
Вассельбаум. Это формула…
3ина. У вас в Швейцарии — возможно, но не здесь, не здесь. Здесь очень трудно, с большим трудом становятся друзьями, у меня, к примеру, так и нет ни одного друга! Прежде всего, между нами, что это за евреи такие, которые живут в Швейцарии и говорят по-английски?
Вассельбаум. Это был всемирный конгресс…
Зина (разгорячившись). Тю, тю, тю… Конгресс-шмонгресс… Тоже мне специалисты, «англичане»! Они что, не могут на идише говорить, как все? Для них, видите ли, это недостаточно шикарно!
Морис. Дело не в этом… Я вам уже сказал, господин, что вы можете говорить все, что вам вздумается, на каком угодно языке, главное — быть искренним, вот где проблема, и единственная… Что бы вы ни говорили, надо в это верить, быть искренним и верить — в этом и состоит все искусство… Наскоро этому не научишься, этому и вообще нельзя научиться, это произрастает, развивается, но или заложено в человеке изначально, или нет, и если нет, то стать актером и публично выступать человек не может…
Арнольд. Не забудьте также, что надо громко кричать, иначе никто не перестанет разговаривать; они здесь такие болтуны, вы себе не можете вообразить…
Мотл. Если хотите, я сам могу сказать: «Тишина, тишина, ша, пожалуйста», — а в это время сможете прочистить горло…
Вассельбаум. Вы слишком любезны, но я предполагаю, что перед моим выступлением несколько слов скажет президент местного комитета…
