Морис. Забавно, и для этого ты прервал репетицию?
Арнольд. Пардон, но я ничего не прервал, я взял слово в полной тишине!..
Морис. Пусть так, а теперь будь добр, помолчи… дай мне подумать.
Арнольд. Подумай, подумай, пожалуйста… Я бы вовсе не хотел… да я уж об этом и говорил… Ведь это правда, что простейшие вещи никогда не приходят в голову… А между тем это совсем просто: я подаю в отставку, и гоп-ля, все кончено, начинается новая пьеса… Мне только что рассказали, послушайте-ка, какая прелесть… Это история одного папаши, богатого, даже очень богатого. У него три дочери, и он собирает их, чтобы разделить наследство…
>Смеется.
Старый дурак!.. После этого он живет то немножко у одной, то у другой. Само собой, что с ним случается масса неприятностей, две дочки оказываются сущими мерзавками, третья — добрая девушка, но… ладно, подробности мы опустим… Это потрясающе! Мне мой племянник рассказывал, он сказал: «Дядя, роль старика просто создана для тебя: смесь патетики, гротеска и величия». Он, правда, не сказал, есть ли там музыка… Но в конце концов музыку можно всегда вставить, если сама история хороша, если это забавно… и есть хорошие роли.
Морис (он что-то придумал и прерывает Арнольда). Мишель!
Мишель. Да?
Морис. Мишель, ты сейчас обнимешь Мириам!..
Мишель. С какой стати?
Морис. Она жена тебе или нет?
Арнольд (он обеспокоен). Что происходит?
Морис. Друг мой, не тебе одному приходят в голову идеи…
Арнольд. Но что за идея посетила тебя?
Морис (подталкивает Мишеля к Мириам). Иди, давай… прежде чем вас разлучат, прежде чем начать страдать, надо сначала побыть вместе… познать счастье!
Арнольд. Ша, ша, ша… Так можно далеко зайти… Лично у меня только одна дочка, и не для того я дал ей безупречное воспитание, чтобы ты бросил ее в объятия первого встречного сапожника.
Морис. Ну, Мишель, ты решился?..
Мишель. То есть…
Мириам (протягивая к нему руки). Мы репетируем или нет?
Мишель (он упирается, в то время как Морис подталкивает его к Мириам). В пьесе ничего такого… да, мы женаты, но все время в разлуке… так что…
Морис (бросая его в открытые объятия Мириам). Боже мой, ну почему ты все время споришь!
>Мириам и Мишель теперь в объятиях друг у друга. Мишель в страшном напряжении и пытается держаться как можно дальше от Мириам, он страдает, пытается шутить.
Мишель. Извини уж, Арнольд, но…
Арнольд. Ну что ты, что ты, пожалуйста, чувствуй себя, как дома… Или ты любишь театр, или ты его не любишь…
Морис (Мишелю
