В институте было не до занятий. Его сильно лихорадило предстоящей чисткой партии. Я, будучи беспартийным и не комсомольцем, даже не представлял себе, чем эта чистка грозила людям с партбилетом. Особенно трясся мой товарищ Леня Троцкий.
Процедура чистки происходила в переполненном просмотровом зале на эстраде под самым экраном. Не зря волновался мой друг — его вызвали под экран одним из первых.
— На вас поступило много писем и заявлений, что вы — родной сын Льва Давыдовича Троцкого! — Председатель комиссии потряс в воздухе пачкой бумаг и писем.
— Никакой я не сын и даже не родственник! — обиженным голосом произнес бледный, с мокрым лицом Леонид Троцкий.
— Откуда у вас такая подлая фамилия? Мы что-то не встречали таких странных однофамильцев! — Председатель обвел взглядом зал.
— Меня поймали в Новороссийске! — Леня замолчал и стал пурпурно-красным.
Зал грохнул от смеха. Председатель долго стучал по графину, пока зал не притих.
— Как это понимать, что вас поймали в Новороссийске? Кто поймал?
— Сотрудники ЧК! — с дрожью в голосе ответил Троцкий.
Зал зашумел.
— Позвольте дать разъяснение, парень волнуется и ничего толком не может объяснить.
К эстраде подошел студент с нашего курса Евсей Иофис.
— Поднимитесь сюда к комиссии и говорите, чтобы все слышали.
— Мы с Леонидом Троцким вместе приехали сюда поступать в институт из Новороссийска, и я хорошо знаю его и его историю с этой дурацкой фамилией. Он действительно пойман дзержинцами в свое время зимой на одной из улиц Новороссийска. Его с другими беспризорниками вытащили из асфальтового котла, где они, согреваясь, ночевали. Он не знал своей фамилии, и в детдоме его нарекли в честь знаменитого тогда революционера — Троцкого.
Разбирательство этого дела тянулось довольно долго. С такой фамилией в институте ему оставаться было запрещено.
Слава богу, вскоре объявилась Ленина родная сестра и сумела доказать родство и настоящие имя и фамилию. Он стал Васей Дульцевым и остался в институте.
Институт лихорадило долго. На многих пришли поклепы, и не только грязные доносы, но и политические обвинения в измене революции, в распространении враждебной идеологии.
Однажды во время лекции профессора Голдовского к нам в аудиторию без стука в дверь и без разрешения вошли двое.
— В чем дело, молодые люди? Вы мешаете вести лекцию!
Не обращая никакого внимания на педагога, один из вошедших задал вопрос:
— Кто из вас Кербабаев-оглы?
Студент за третьей партой отозвался:
