— Не дрейфь, пионерки… «Будь готов!» — всегда помните основной лозунг вашей организации! Я ж художник-монументалист… А это что-то вроде морской пехоты. В обиду не дам…
— А закурить можно?
— И мона и нуно. А теперь за водкой и прочими сладостями, — сказал я водиле, — а потом ляжем на дно и прикоснемся к прекрасному.
Впрочем, я уже во всю прикасался. По бокам от меня, в непосредственной близости, было аж четыре ноги! («Так вот где вы прячете свои штучки!») Как вам такое? Тут и у нормального человека восстанут все его пистолеты. А у меня — ненормального — что ж?!
— Вы водку пьете, ангелы?
— Мы всё пьем.
Вот! Достойный ответ… В нем я услышал отзвук покорности. То, по чему истосковалась моя душа. Гордая покорность — один из восхитительных и желанных обманов!
— Ну, красавицы, давайте знакомиться…
— Эля.
— Оксана.
— Это в натуре или по работе? Впрочем, какая разница… А я Федор — слыхали наверное? — Достоевский… тот, который старушек перебил тьму тьмущую, а потом, хлоп! — и в падучую — типа у него алиби. Ну… громкое ж дело было…
— Трепло ты, а не Достоевский.
С этим бы можно поспорить… Достоевский, по моему мнению, тоже порядочное трепло.
— Это всё от нервов… У меня сегодня день ответственный — девственность собрался утратить. А у вас с этим как?
— С чем?
— С девственностью…
— Тебе сколько лет, девственник?
— Примерно, четырнадцать.
— Ага. А нам по шестьдесят.
В мастерскую они заходили с опаской. Я не удержался от глупой шутки: «Во второй комнате взвод солдат прячется».
— Где?!
— Где-где… В шкафу, разумеется! Где ж им еще быть…
— Да ну тебя…
Они слегка расслабились и повеселели.
— Ты по нормальному говорить можешь?
— Можешь. Ну, как вам у меня?
— Класс!
Девчонки с интересом рассматривали мое творчество.
Картины у меня капитальные. Я не признавал простых изображений действительности: пейзажи, натюрморты, портреты и прочую гармоническую муру. Я воевал на холсте… С самим собой. Я воевал с миром! А это нечто другое… Когда меня спрашивали, косящие под знатоков, ценители прекрасного: «Вы в каком направлении работаете?» Меня подмывало ответить: «Морская пехота работает в направлении взятия высоты». Но я отвечал просто: «В направлении садоромантизма».
И на меня смотрели с уважением…
Девчонки тоже спросили:
— Это че такое?
— Картины.
— Кошмар, — сказала Эля.
— А по-моему, прикольно! — возразила Оксана.
— А теперь так, красавицы — командиром назначаю себя. Времени в обрез. Очень кушать хочется. Я вас немножечко съем…
