— Да какие ж это угрозы? — сказал он спокойно, тихо, как-то, даже лениво, — Так, разговор по душам… Скажите, уважаемый, откуда у вас чужие права, техпаспорт?
— Так вы же в курсе!
— Чего?
— Так в заявлении же всё указано. И про драку, и про ущерб, и про руку — могу лишиться трудоспособности. И справка у меня есть из травмпункта.
— Справка — это хорошо! — хмыкнул он. — А какое заявление, уважаемый? Первый раз слышу…
Олух царя небесного! Наконец, до меня все дошло. Кто — я и кто — эти волки. Кстати, только теперь я вспомнил, что за «трешкой» закрепилась слава самой «гнилой» ментовки в Москве. Об этом мне рассказывали ребята из автосервиса и знакомые проститутки. Что ж, решил я, всё правильно — лохов надо лечить. Хорошо, что я не взял его машину, не то вполне могли повесить на меня еще и угон автомобиля.
Я также осознал размер своей правовой безграмотности и наивности! Я ведь не взял с Ромы никакой расписки! То есть, у меня на руках ничего не было — кроме обид и претензий. Вот и жуй их теперь, пережевывай, — сын своего сумасшедшего родителя! Плоть от плоти твоей, не от мира сего — юродивый во Христе!
Мой безумный папаша и после смерти настаивал на своем: «Все это прах, сынок, мелочи жизни, не стоящие внимания! Думай о высоком — о туринской плащанице, о гармонии в душе. Материя — фикция! Дух — вечен! Месть — разъедает душу! Принимай этот мир философски — молча».
Он тихо ухмылялся в бороду: «Какие же вы еще — пигмеи».
Я подергался еще немного и затих.
Впрочем, вся эта история, очевидно, была обречена на провал, или, что хуже, на различные наезды со стороны ментов и оставила у меня на душе только осадок гадливости. Хотелось одного: всё, как можно быстрее забыть.
Я бы не упомянул об этой неприглядной и, в общем-то, довольно тривиальной страничке нашего беспредельного житья-бытья. Однако история имела довольно печальное продолжение.
Через неделю я проснулся от нестерпимой боли в руке — очевидно, был задет какой-то локтевой нерв. Рука моя повисла, как плеть…
В поликлинике сестра, коловшая мне обезболивающие уколы, сказала: «Лучше бы ты сломал руку. Локтевые удары очень коварны. Так просто не лечатся».
Я остался без денег, не имея возможности работать…
Выглянь наружу! И не гляди назад!
Человек разрушается до основанья,
если вечно во всем до основы доходит.
Что я в результате имел? Разбитую машину, покалеченную руку и гаденькое ощущение очередного поражения.
Однако жизнь продолжалась.
Неожиданно пошел крупный фарт. Купили мою работу «Мертвая бабочка» за вполне приличную сумму — полторы штуки баксов. У меня тут же выросли крылья!
