— Не подумай, что я шпионил за тобой. Просто однажды я взял на себя обязательства и хотел только знать, что у тебя все в порядке, — поспешил оправдаться Каспар. — И кроме того, я смог успокоить тетю Элис, что твоя глупая детская влюбленность в меня прошла. А то она все изводилась, что своим отказом я сделал тебя несчастной.
«Господи, как несправедливо устроена жизнь! — думала между тем Франческа. — Я спасалась от памяти о нем, а он в это время был рядом! Я понапрасну потеряла столько времени, и не успела сказать тете Элис, как бесконечно люблю ее, а она жила в тревоге обо мне и все-все понимала!»
Но, прежде чем Франческа смогла что-то вымолвить, из-за портьеры примерочной вышла Джуди ОʼКоннор:
— Вот эта, по-моему, подходит изумительно, правда, дорогой? — Она повертелась перед Каспаром.
Прошла целая вечность, пока он рассеянно подтвердил:
— Да, очень мило, Джуди.
Франческа оказалась права в своих предположениях. На руке миссис ОʼКоннор блестело обручальное кольцо!
Как только клиентка ушла переодеться, Каспар снова приблизился к Франческе:
— Я отвезу Джуди домой и вернусь. Где ты живешь?
— Здесь, на верхнем этаже.
— Значит, в девять!
Франческа вскинула брови:
— Ваши дамы всегда позволяют разговаривать с собой в подобном тоне, лорд Лэньон?
На его лице заходили желваки:
Если… ты… еще раз ко мне так обратишься, то я…
«…положу тебя через колено и выпорю» — закончила про себя Франческа. Но Каспар, не продолжив фразы, глубоко вздохнул и вежливо осведомился:
— У тебя на сегодняшний вечер не назначено никаких неотложных встреч?
— Случайно сегодня вечером я свободна.
— Тогда, может быть, ты не будешь против, если около девяти я зайду к тебе? Я не займу у тебя слишком много времени.
Франческа помедлила с ответом. Что ей делать? Отказаться? Или все-таки нет? Он выглядел так, словно готов был кого-нибудь убить. Чего это он так вскинулся?..
— Хорошо, в девять, — сказала она непринужденно.
Она поднялась к себе. До девяти осталось так мало времени! Что ей надеть? Шелковый белый костюм, который она привезла из последней поездки в Италию? Или экстравагантную юбку с крайне легкомысленной цветной блузкой? А может, убойное пурпурное платье с глубоким вырезом? Тут ей пришла на ум ее последняя модель — аквамариновое облегающее платье на корсете. Почему бы и нет? Почему бы не дать ему понять, что он в свое время потерял?
К половине девятого Франческа была в полном вооружении и нервно мерила шагами комнату. Надо ли было так выряжаться? «К черту, — неожиданно для себя подумала она. — Сегодня вечером я хочу быть неотразимой!»
