За ним в каюту ворвался такой аппетитный запах, что Франческа вдруг осознала, как она изголодалась.
— Боже мой, я проспал почти сутки! — воскликнула Франческа, глянув на циферблат его наручных часов, когда он взял ее за руку, чтобы повести за собой.
— Это тоже было необходимо, ты же с ног валился от усталости.
— Да уж, мне казалось, что еще немного, и я кончусь.
Как бы ни была Франческа голодна, съесть ей удалось совсем немного. Ее желудок не был привычен к такой калорийной пище.
— Ничего, на свежем воздухе нагуляешь аппетит, — улыбнулся Каспар, заметив, как мало она ест.
Он налил им по чашке кофе, добавил в свою капельку бренди, ей молока и расслабленно откинулся на спинку стула.
— А чего тебя понесло на этом каноэ? Хотел догнать меня?
— Я никого не догонял, просто хотел добраться до моря.
— Что? Сотню миль вниз по реке? Да ты, верно, совсем спятил! Сначала отказываешься плыть со мной, а потом сам пускаешься в путешествие на этой скорлупке. Ты что, сбежал от отца, не сказав ему ни слова, или он снова так напился, что…
— Нет, отец ничего не знает. И теперь никогда ничего не узнает. — Она проглотила ком в горле и тихо добавила: — Он умер. Я уже в тот вечер у вас заметил, что с ним что-то не так. На следующий день все вроде бы шло нормально. А еще через сутки он умер. Апоплексический удар, сказали мне.
— Инсульт, стало быть. То, что он умер сразу, еще счастье — и для тебя, и для него, — деловым тоном заметил Каспар. — Представь себе, что он залежался бы в постели с такой-то болезнью, да еще без врачебной помощи. Что бы ты тогда делал? Ну, пойдем, — резко сменил он тему, — покажу тебе, как пользоваться душем.
Франческа хотела еще спросить, зачем он возвращался. Но, стоя под теплыми струями, покрытая с ног до головы ароматной пеной, решила его вообще ни о чем не спрашивать.
На протяжении уже многих лет она не чувствовала себя такой свежей. Выйдя из душа, она переоделась в своей каюте в чистую рубашку и брюки отца. Отец был щуплым человеком, ростом едва ли с нее, поэтому его брюки были ей только слегка широковаты. Она затянула их ремнем вокруг талии и с грустью осмотрела себя в большом зеркале.
Кроме ее настороженности по отношению к Каспару, следующие дни не принесли Франческе никаких тревог. Она много спала, даже днем. Просыпаясь, съедала небольшую порцию чего-нибудь вкусного, что готовил Каспар.
Они уже приближались к устью реки, а значит, и к тому городу, где Каспар хотел отвести ее в британское консульство. Неожиданно он закрепил штурвал и подсел к Франческе, которая нежилась на солнце.
