Тут она заметила, что к автомобилю приближается лакей.
Люсия быстро привела себя в порядок и поспешно спрятала носовой платок.
— Все в порядке, мисс Маунтфорд? — осведомился тот.
— Д-да, благодарю вас. Мне просто захотелось ненадолго побыть одной, — сбивчиво ответила она и вышла из салона, когда он распахнул перед ней дверцу.
Украдкой оглядевшись по сторонам, она не увидела знакомых лиц и поспешно направилась обратно в дом, дрожа всем телом.
«Ну вот, теперь я чувствую себя ужасно виноватой в том, что так сильно расстроила маму, — с грустью подумала она. — Я поступила дурно, да еще в день ее свадьбы».
Люсия быстрым шагом направилась в библиотеку, но матери там не оказалось.
«Очевидно, она развлекает своих гостей», — решила она и отправилась на поиски родительницы.
— Вот ты где, дорогая!
Люсия едва успела войти в бальную залу, как позади нее прозвучал голос матери.
— Мама, прости меня, пожалуйста…
— Ш-ш, тише. Сегодня мы более не будем говорить об этом. Я рада, что нашла тебя, потому что скоро должна буду подняться к себе наверх, чтобы переодеться.
— Вы уже уезжаете?
— Артур забронировал нам места на поезде, который отправляется в полночь. Разве я не говорила тебе, что мы поедем на «Восточном экспрессе» до самой Венеции?
Люсия понурила голову.
Собственное поведение представлялось ей совершенно недопустимым, и теперь ее мучила совесть. Это ведь был не ее день. Это был день ее матери.
— Желаю тебе чудесно провести время, — вздохнула Люсия. — Обо мне можешь не тревожиться, Джеффри уделяет мне достаточно внимания. Смотри, вон он машет нам рукой.
Они помахали ему в ответ, и Люсия поцеловала мать в щеку.
— Я обязательно приду проводить тебя, — прошептала она, видя, что к ним сквозь толпу пробирается Джеффри. — Я хочу, чтобы ты была счастлива и сполна насладилась своим сказочным медовым месяцем. А теперь я оставлю тебя с Джеффри. Увидимся снаружи через полчаса.
— Как дела, Люсия? — приветствовал ее Джеффри. — Мне показалось, ты бросила все и убежала.
— Нет, я образумилась и пришла в себя, — задумчиво отозвалась она. — Я постараюсь примириться с неизбежным.
— Чертовски правильный поступок, старушка, — сдержанно похвалил он ее. — А теперь, полагаю, пришла очередь танцев, не правда ли?
Люсия приняла предложенную ей руку и рассмеялась, позволив увлечь себя на танцпол.
«Ради мамы я попытаюсь быть счастливой», — сказала она себе, когда Джеффри закружил ее в танце.
* * *
Мать и отчим отсутствовали три недели, и все это время Люсия сполна получала удовольствие от того, что осталась в Бингем-холле одна.
