— Интересно, сколько еще придет людей, которые хотят тебя убить? — спросил он, откидывая волосы с лица резким взмахом головы. — Судя по твоему характеру, здесь сейчас выстроится очередь из желающих.
— Я вообще ничего не понимаю. Прихожу домой — и тут появляетесь вы и начинаете всех убивать.
— Этот жив, — пнул бандита этот несносный тип.
— Может, вы развяжете меня? — спросила Яна.
— Пожалуй, подожду пока. Так мне спокойнее. Ты его знаешь? — кивнул он на лежащего мужчину.
— Впервые вижу! Впрочем, как и тебя.
— А-а, извини, не представился. Времени не было! Мартин! А тебя как зовут? Да ладно, шучу, — ухмыльнулся он. — Я знаю, что тебя зовут Яна. Яна Карловна Цветкова! Мне Виталий сказал.
Яна молчала.
— Все еще дуешься на меня за то, что я сказал, будто ты не в моем вкусе? Не злись! Я правду сказал! — и Мартин загоготал.
В это время в прихожей раздался какой-то шум и в комнату вошел Виталий Николаевич.
— Твою же… Что тут происходит? Яна! Боже! Ты цела?! С тобой все хорошо?! — Он кинулся к ней и принялся развязывать. — На тебя все же напали? Мартин опоздал?
— Это он напал на меня, — Цветкова злобно посмотрела на улыбающееся лицо в веснушках.
— Я обездвижил Яну в целях ее же безопасности, — ответил Мартин. — И, между прочим, я дважды спас тебе жизнь! — напомнил он Цветковой и, повернувшись к ней спиной, довольно потянулся.
Освободившись от пут, Яна вскочила, схватила первое, что попалось под руку, а именно лампу, и бросилась на Мартина.
— Цветкова, нет! — закричал следователь, но было уже поздно.
Лампа угодила точно в голову Мартина. При этом шнур зацепился за большую картину в деревянной раме, которая в сотые доли секунды сорвалась со стены, погребая под собой повалившихся на пол Мартина и Яну.
Яну одолевали какие-то глупые мысли. Она-то всегда думала, что в раю царит обстановка умиротворения. Звучит спокойная музыка, поют птицы, пахнет розами и жасмином, а вокруг милые интеллигентные люди ведут умные разговоры. Вместо этого Яна слышала какую-то ругань, пахло медикаментами, во рту хрустел не то песок, не то еще что-то, и к тому же сильно болела голова.
— А… какая же я тупая. Теперь понятно… Я в аду, — постепенно приходила в себя Цветкова.
Услышав голос Виталия Николаевича, она разлепила веки.
— И ты здесь. Хотя куда же ты без меня? Мы с тобой навеки вместе!
— Очнулась. Что скажете, доктор? — спросил следователь.
— Сотрясение мозга, отметины на запястьях и на лодыжках, которые говорят о насильственном удержании. Других повреждений не вижу. Я отойду?
