Том ответил радостным:
— Алло?
Будто и не было тех шести месяцев, что мы с ним не разговаривали.
— Привет, — проговорила я шепотом. — Это я. Ты не спишь?
— Элис? — проговорил Том очень удивленно.
Еще бы ему не удивляться. Правда, я не почувствовала, что он не рад моему звонку, и сочла это хорошим признаком. Но с другой стороны, я была слишком пришиблена и, даже стукнувшись физиономией о дорожный знак, приняла бы это за символ грядущих радостей.
— Я просто хотела сказать, как мне жаль, — промямлила я, бродя по квартире Гретхен с беспроводным телефоном. — Мне так ужасно жаль. Бэйли бросил меня, и я подумала, может быть, ты захочешь об этом узнать. Ведь это же плохо. И знаешь, Том, у меня было очень тяжело на душе, потому что ты такой хороший, Том. Хороший, добрый, щедрый, у тебя такое большое сердце. И я ужасно по тебе скучаю. Мне так хотелось бы обнять тебя. — Тут я опять расплакалась. — С тобой так хорошо обниматься.
— Элис, ты пьяна? — спросил Том.
— Конечно нет, с чего ты взял? — осторожно проговорила я, бросив взгляд на почти опустевшую бутылку шнапса. — Я знаю, как я себя чувствую, ведь это я говорю. И совсем я не пьяная. — Я кашлянула, чувствуя, что язык у меня и в самом деле немного заплетается, и подошла к дивану. — Я в полном порядке. Правда.
А потом мне показалось, что я услышала чей-то голос рядом с Томом. Женский голос.
— Элис, я сейчас никак не могу поговорить с тобой, потому что ухожу.
Я плюхнулась на диван.
— С подругой? — спросила я, вспомнив, как Вик говорила мне насчет того, что Том начал встречаться с американками.
— Да, — смущенно ответил Том. — Что-то вроде хеллоуинской вечеринки. Я могу позвонить тебе, когда здесь будет утро, если хочешь.
— Нет-нет, не надо, — сказала я, качая головой.
Мне вдруг стало очень тоскливо и стыдно. Все было плохо, все наперекосяк. Его голос… такой родной и знакомый, но при этом он сейчас находился в незнакомой комнате, в другой стране, с какой-то неизвестной мне женщиной.
— Я… ммм… Я завтра вечером иду в ресторан с Гретхен, — солгала я. Мне вдруг захотелось показать ему, что у меня тоже есть своя жизнь и я не какая-нибудь там унылая алкоголичка, оглушившая в одиночку бутылку фруктового ликера. — Так что меня не будет. — Я почувствовала, как глаза опять наполняются слезами, и попыталась совладать с голосом. — Так приятно снова поговорить с тобой. Когда вернешься, встретимся? Ты не против? Посидим где-нибудь, выпьем?
— Конечно, — неловко выговорил Том. — Что-нибудь придумаем.
