— А вот становится! — возразил Андрей. — Можешь назвать это техно-йогой. Открываются ранее неизвестные способности человека. Понимаешь, нельзя контролировать то, чего не чувствуешь. Глухому трудно научиться говорить, еще труднее слепому — рисовать, пусть даже кисть он водить может (с руками-то все в порядке). Так и мы в себе многого не чувствуем, и даже слов для этого нет. Но когда запускаешь обратную связь, процесс идет! Попробуешь в себе так сделать или этак — какие-то внутренние движения, усилия, мысли и обретаешь контроль над собой.
— Интересно, — скептически заметил я. — А у тебя самого-то получается?
— Да не очень пока, — опять смутился Андрей. — Вот и решил дать аппарат тебе. Это новая модель, экспериментальная. Цифровая информация переводится в условную графику, идет картинка. Ясно?
— Ясно, — подтвердил я. — ставишь эксперименты на друзьях.
— А для чего еще нужны друзья? — ответил мне в тон Андрей, и мы распрощались.
Вернувшись домой, я подключил аппарат к своему компьютеру и установил программу обработки данных. Со шлемом пришлось немного повозиться, но вскоре холодные электроды уже считывали биотоки моего мозга, а на экране расползалась разноцветная клякса.
Только теперь я вспомнил, что не уточнил у Андрея, к чему, собственно, тут надо стремиться. Из общих соображений следовало упорядочить эту пляску цветов и форм — неужели у меня такой хаос в голове? Я попробовал подумать о том, о другом… сделать так или этак… Андрей был прав, для этого в человеческом языке нет слов, все надо прочувствовать. Картинка чутко реагировала на все мои попытки, и это действительно увлекало. Через некоторое время я, вроде бы, нащупал алгоритм.
Клякса-солнце подалась — порядок побеждал хаос, и наконец я выстроил на экране некое подобие «снежинки» с высокой степенью симметрии. Впрочем, выстроил — не то слово. На каком-то этапе процесс пошел сам собой, приводя в настоящую эйфорию. «Снежинка» сияла на экране, и сияние заливало мой мозг.
В этот момент там будто открылись какие-то врата познания. С невероятной четкостью я вдруг увидел решение своей задачи, о которой перед этим и не думал. Случай нельзя было упускать!
Я сорвал с себя шлем и бросился к письменному столу. Листы бумаги быстро покрывались словами и формулами. Это был бег, это был полет, это было что-то неописуемое…
Наконец, я смог поставить точку, откинулся на спинку кресла и только тут почувствовал, как устал. Рука так просто онемела. И надо еще было осознать произошедшее — что со мной сделал аппарат Андрея?
