Справляли праздник у дяди Васи. Его квартира была похожа на теплицу. По всем окнам и стенам комнат висели плети огурцов. Садовод-любитель ежедневно вынужден был носить воду из колодца для полива. Добавлять в горшки удобрения. Включать дополнительную подсветку специальными лампами. Опылять цветы и терпеть ещё множество других неудобств, включая насмешки приятелей. Зато ежедневно на закуску у него был чистенький, пупырчатый, зелёненький, пахнущий материком и весной корнишончик. Иногда даже пара.
К себе дядя Вася звал лишь доверенных гостей. Тех, кто не будет обрывать недозревший огурчик и пожирать его, выискивая глазами следующую жертву. То была не жадность, то был принцип. После начала застолья требовалось дождаться утоления первого голода и вознесения обязательных похвал красоте теплицы. Потом садовод брал секатор и лично срезал созревшие плоды. Каждому гостю непременно доставался ароматный, чуть мохнатенький корнишон. Его не возбранялось отнести домой или передарить знакомому, но рекомендовалось налить лафетник... Именно лафетник! То есть гранёную рюмку размером ровно 75 миллилитров. Лафетник принимал в своё лоно замороженную до глицериновой вязкости водочку. Затем брался за шишечку на ножке и поднимался от стола на уровень глаз. С некоторым деланным смирением содержимое отправлялось по назначению. И вот тут-то настоятельно рекомендовалось захрустеть горький напиток свежим, только срезанным, экзотическим для наших мест, плодом.
У дяди Васи из рюмок были только лафетники. Это второй принцип нашего хозяина. Он часами мог рассказывать, как Лейб-Гусарский гвардейский полк под командованием Великого князя Николая Николаевича пил водку аршинами. Двенадцать лафетников выстроившись в ряд на столе занимали ровно аршин. По команде их начинали пить. Даже юный корнет мог осилить полтора, а старые вояки принимали на грудь не меньше трёх. С полковых обедов никто "живым" не уезжал. Да, были люди! Богатыри! Гвардейцы! Сейчас такие редкость. Иной съел поллитрию под хорошую закусь и всё! Скис! Либо спит, либо сидит, но только глазами лупает.
Третий принцип у хозяина был насчёт мебели. Она у него исключительно самодельная, покупную он не признавал вовсе. Не то что мебель у него хороша была, скорее наоборот. Грубо сколоченные из старых досок козлы стояли основой что столов и скамеек, что топчана и вешалки. "Хозяйки нет!" - сочувственно вздыхала женская часть компании. Невзирая на острый дефицит невест в посёлке, кого-нибудь из новоприбывших, особенно с ребёнком, наши кумушки могли бы сосватать. Да и сбежавшая было жена пыталась повиниться, помириться и вернуться. Но дядя Вася оставался стойким холостяком. Говорил: "Лучше буду 6% налог на яйца платить, чем 25% алиментов за чужого ублюдка."
