Это различие постепенно стирается вместе с экономической эволюцией, оно, без сомнения, будет и дальше понемногу сходить на нет. Будет происходить все большее слияние в однородную социальную массу, а противостояние физического и умственного труда будет сглаживаться. Но как же быть до этого?
Стоит задуматься над происходящим здесь смещением планов. Теперь дискуссия, ведомая на этих страницах, переходит в новую область. В переходе от феодализма к буржуазному строю мы видим простую смену одной привилегированной аристократии другой. Никакой новизны в структуре общества мы не обнаружили. Но переход власти от буржуазии к пролетариату, напротив, может свершиться лишь путем полного ниспровержения исторических законов – ниспровержения, вопреки словам Маркса, беспримерного и противоестественного. Это было бы не продолжение истории, как он утверждает, но ее искажение.
Согласно другой формуле, несколько отличной от формулы Маркса, можно уверовать в постепенное сглаживание различий в общественной иерархии. Но прежде следует в полной мере осознать затруднения, которые мешают произойти этому сглаживанию в настоящее время. Затруднения эти связаны с разделением труда, которое, с одной стороны, противопоставляет малочисленную правящую элиту массе различных слоев населения и, с другой стороны, работников умственного и физического труда. Разумеется, Маркс видел связь между разделением труда и делением на классы, но будучи закоренелым рационалистом и механицистом, он решил, что деление на классы стало причиной разделения труда, будучи изначально его следствием, и в то, что устранив причину, можно устранить и следствие. Это вовсе не так, и разделение труда, которое, как кажется, нисколько не беспокоит русское государство, вновь порождает там деление на классы.
Итак, переводя дискуссию в совершенно иную область, нежели та, где в начале эссе мы шли вслед за Марксом, не беспокоясь больше об отношении А→В, мы можем отбросить отношение В→С, основываясь на новых рассуждениях, которых требует это мнимое «новое» отношение.
Мы должны учесть, что обреченность на физический труд оказывается главным затруднением пролетариата (являющегося, наряду с крестьянством, одним из классов физического труда) в единоличном совершении им революции, даже если нет тех вовсе исключающих препятствий, на которые мы указали.
Как бы пролетариат мог совершить революцию и взять в руки государственное управление? В самом деле, та же самая причина, что побуждает его к осуществлению революции, т. е. необходимость выйти из нищенского положения, которое лишает его человеческого достоинства, мешает ему осуществить эту революцию на деле.
