Его цель — Хранительница Времени мирно висела под потолком внутри ходока, идущего уже через земли Украины. Люди, видевшие ходоков, были в ужасе. Муриар в шутку сказал Лене то, что потом надо будет вернуться, и закрепить за ходоками тот статус, который своим ужасом невольно присвоили им европейцы. Хранительница думала сейчас о том, как она прожила свою жизнь — она пережила уйму интересных событий за всю свою жизнь, но никому о них не рассказывала. Она считала, что никто не должен этого знать, а когда ее пытались разозлить, и она злилась, то она могла проговориться. Вовсе не ее любовь к кому-то могла ее что-либо рассказать людям, а ее злость.
Муриар сказал, взглянув на Хранительницу:
— Интересно. Ты ведь такая могущественная, а в связи с этим, я не понимаю того, почему ничего не сделаешь для своего освобождения?
— Просто я знаю что и когда должно должно произойти. Я не стану мешать этому, потому что так все и должно быть.
— Расскажи мне о том, что случится со мной в будущем.
— Я не стану тебе об этом рассказывать. Скажу лишь то, что теряя друзей материально ты продолжаешь их держать в своем сердце, если оно не каменное, конечно же. Друзья останутся с тобой навсегда, а после своей смерти ты за свое мужество сам снискаешь славу, о тебе будут помнить также, как и ты помнишь о своих друзьях.
— Ты хочешь сказать то, что я стану героем? Но я не могу им стать — я всего лишь сержант. Героями мало кто может стать, выделиться среди остальных и умереть так, чтобы потом о его смерти слагали легенды.
— Тебе это тоже под силу, Муриар. Довожу до твоего сведения тот факт, что ты просто не хочешь стать героем. — сказав это, она отвела глаза в сторону с таким видом, словно ее тошнило от Муриара.
— Я не хочу? — Муриар выглядел так, как если бы на него вылили целое ведро ледяной воды.
— Ты боишься сам себе в этом признаться Муриар. Я знаю одно — ты участвовал в таких операциях, за какие тебе должны бы выдать геройский орден еще пару недель назад. Не стану комментировать твой поступок лишними словами, поэтому я скажу лишь то, что ты тогда отказался сам от него. Ты был допущен к получению некоей награды, тогда ты не знал ничего о том, что за награда, а я знала. До сих пор помню твои глаза, когда тебе рассказали новость о награде. — в это время Хранительница закатила глаза, и на ее лице нарисовалось слабое подобие улыбки. Ее глаза выражали восхищенный восторг.
— Тебе смешно, да? Я только что опозорился перед всеми, а тебе смешно? — в глазах Муриара читался непритворный страх перед тем, что его сейчас начнут упрекать.
