«Значит, Изары-Таналь в той обители нет. Но кто же тогда мог ее укрыть? Фрейлины допрошены — они ни о чем не знали. Слуги даже под пытками не сказали ничего нового. А друзей у императрицы при дворе не было, это доподлинно известно. И все же ей удалось исчезнуть. Кто-то настолько хорошо помог ей в этом, что даже я вынужден ходить вслепую. Но, раз ее нет в монастыре, почему тогда даже церковники уверены, что она в данный момент находится в обители? Ведь сестра Таналь, возможно, и не существует вовсе. Не исключено, что Изара уже давно кормит рыб в каком-нибудь из притоков Ули».
Демос медленно брел к воротам дворца, погруженный в размышления. Слуги молчали.
* * *
Траурная процессия продвигалась катастрофически медленно. Демос то и дело бросал взгляд под ноги, аккуратно переступая через множество белых цветов, брошенных горожанами на мостовую. Родовое знамя императорской династии несли двое из почетного караула. Демос помнил их лица, не обезображенные полетом высокой мысли. Дежурство в спокойном дворце, будь оно трижды почетным, увы, никак не способствовало раскрытию батальных талантов.
«Зато служит великолепной почвой для пьянства и ведения разгульной жизни».
За караульными следовала процессия церковников, облаченных в расшитые серебром белые одежды. Песнопения наставников и монахов прославляли Хранителя, его последнего сына Гилленая и божественную любовь, обещая вечную жизнь усопшим праведникам.
Гроб с телом императора поместили на богато украшенную черной тканью повозку, запряженную шестью вороными лошадьми. Утопавший в пахучих цветах Маргий являл своим видом безмятежность и спокойствие. В этом аспекте Демос завидовал ему не меньше, чем отрекшейся императрице, не присутствовавшей на церемонии вовсе.
Глаза слезились от начищенных доспехов братьев-протекторов из Ордена. Воинствующие монахи — конные и пешие, вооруженные копьями, мечами, щитами, алебардами и шестоперами, — несли церковные знамена и гулко вторили молитвам. Демос задержал взгляд на одном из братьев-протекторов — тот неспешно проследовал мимо казначея, глядя строго перед собой.
«Даже не поздороваешься? Где твои манеры, Ренар? Или с тех пор, как ты стал рыцарем Ордена, забыл о нашем родстве? Все еще обижаешься на меня, братец?»
Демос и Грегор Волдхард, будучи ближайшими родственниками покойного, первыми шли по разные стороны от повозки. Горелый лорд то и дело кидал взгляды на кузена, пытаясь прочитать его мысли. Лицо Грегора по большей части выражало сосредоточенность, но кроме этого — ничего. Герцогу Хайлигланда, впрочем, было еще хуже, чем Демосу: начищенный парадный тяжелый доспех весил гораздо больше тонкой туники и легких штанов бельтерианца.
