— Нет, и мне все равно, но уверен, ты мне скажешь.
Она ничего не ответила.
— Не переживай, все будет не так уж плохо, — поддразнивал он, скрестив руки на груди и опираясь на ближайшие перила. — Мне говорили, я отлично целуюсь.
— Да, у тебя действительно завышенное самомнение, — ворчала она. — И тебя не волнует, что я не хочу с тобой целоваться? И что я не ведусь на твое, так называемое, очарование?
— Подожди, ты боишься, что у тебя выйдет слюняво? В этом все дело, да?
Она запнулась.
— Я угадал, да? Если хочешь, могу преподать несколько уроков, чтобы ты была мастерицей по части поцелуев к тому времени, как Кейд решил вытащить голову из задницы.
Осаленные зубы Одри сверкнули в лунном свете. — Я тебя презираю!
— То есть никаких уроков?
— Даже не мечтай, — выпалила она. — Мы так не договаривались. Один поцелуй взамен на твое молчание.
Он почесал подбородок, делая вид, что обдумывает это. — Я абсолютно уверен, что мы ни о чем конкретном не договаривались.
— А должны были!
— Ладно, тогда давай расставим точки прямо сейчас. Сначала ты скажешь, каким должен быть наш поцелуй, а я скажу свой вариант, и сойдемся на середине.
На этот раз он видел подозрение в ее взгляде, но также и надежду, и она плотнее укуталась в пиджак. — Звучит вполне разумно.
— Я очень разумный человек.
Она фыркнула с недоверием, и он лишь улыбнулся. Возможно, заноза в ее заднице не так глубоко, как он считал.
— Поцелуй в щеку, — предложила она.
— Не смешно, — ответил он. — Мы оба понимаем, о каком именно поцелуе шла речь.
— Ты сам сказал, ни о чем конкретном мы не договаривались, так что мне позволено выбрать любое место, и я выбираю щеку.
— Хорошо, раз ты решила выбрать части тела, то я хочу, чтобы ты запечатлела поцелуй на головке моего члена. — Одри ахнула, но Риз продолжил. — Полагаю, если мы решили сойтись на середине, то мы останавливаемся на поцелуе в губы.
— Это подло с твоей стороны.
— Да-да, но ты начала первой, солнышко. Я лишь ответил тебе тем же.
— Я тебе не солнышко! Ладно. В губы, но без языка!
— Ооо, еще как с языком, — заверил он. — Но если тебе от этого станет легче, то я все сделаю сам.
— Ты все сделаешь сам? — И снова этот странный, полуиспуганный, полувзволнованный взгляд выдал ее смущение. — Что ты под этим подразумеваешь?
— Будет двигаться только мой язык, а ты всего лишь позволишь это.
Она отрицательно покачала головой. — Я точно не соглашалась на французский поцелуй.
— Если язык не участвует, то это не настоящий поцелуй.
