Нет, Соня, ты должна меня понять, я не упрекаю тебя. Мне в миру ты дала то, что могла дать: много материнской любви, забот. Неизменно доставляя окружающим радость, могла ли ты чем-то пожертвовать ради убеждений, которых ты не принимаешь душой? Как могу я обвинять тебя в том, что ты не разделяешь порывы моей души, — ведь всегда духовная жизнь человека, его сокровенные мысли являются тайной. И вот, смотри, наконец-то в мой дом пришел человек, который сам страдал до этого в Сибири за свои убеждения и разделяет теперь мои, помощник и дорогой мне человек, помогает мне, поддерживает меня в моей внутренней жизни, — почему ты не хочешь оставить его мне?
Графиня. Потому что он отдалил тебя от меня, а я не в силах это вынести, не в силах вынести. Это сводит меня с ума, делает меня больной, так как я чувствую, что все, чем вы занимаетесь, все это против меня. И сегодня опять, в полдень я увидела его прячущим какую-то бумагу, и никто из вас не мог смотреть мне в глаза: ни он, ни ты, ни Саша! Все вы что-то скрываете от меня. Да, я знаю, я знаю, вы сделали что-то недоброе мне.
Толстой. Я надеюсь, что Бог убережет меня, стоящего у могилы, от того, чтобы я сознательно сделал кому-нибудь зло.
Графиня (со страстью). Значит, ты не отрицаешь, что вы сделали тайком... что-то против меня. О, ты же знаешь, что не можешь лгать мне, как другим.
Толстой (сильно вспылив). Я лгу другим? И это говоришь мне ты, из-за которой я предстал перед миром лжецом. (Сдерживая себя.) Но я надеюсь, что сознательно грех лжи я не совершил. Возможно, мне, старому человеку, не дано все время говорить только правду, но все же, думаю, что лжецом, обманщиком людей я из-за этого не стал.
Графиня. Тогда скажи, что вы сделали, что это было за письмо или бумага... не мучай меня более...
Толстой (очень мягко, подойдя к ней). Софья Андреевна, не я мучаю тебя, ты сама мучишь себя, потому что больше не любишь. Была бы у тебя любовь ко мне, было бы и доверие ко мне — доверие даже тогда, когда уже не понимаешь меня. Софья Андреевна, я прошу тебя, всмотрись в себя: сорок восемь лет живем мы с тобой вместе! Может быть, эти многие годы нашей совместной жизни не прошли бесследно, может быть, у тебя все еще сохранилось немного любви ко мне: теперь возьми, прошу тебя, эти искорки и раздуй огонь, попытайся опять стать такой, какой так долго была для меня, любящей, доверчивой, нежной и преданной; так как иногда, Соня, мне становится страшно, так изменилось твое отношение ко мне.
