Но через год или два у нас появится возможность улучшить свое положение. У тех, кто становится наложницами и, быть может, даже женами султана или тех, кто все же получает в свое ведение какую-то часть гарема, появляются огромные гардеробы, сундук с сокровищами, собственные рабыни и больше личной свободы. Они могут отправиться на пикник или покататься на лодках, поехать вместе с правителем в его летнюю резиденцию. Иногда им даже позволяют выйти замуж и покинуть этот дворец. Умная женщина в гареме может накопить огромное состояние и обрести большую власть. Я ставлю перед собой именно такую цель, а если ты сообразительна, то последуешь моему примеру.
— Я не собираюсь пробыть здесь так долго, — ответила Накшидиль. — Моя семья скоро вызволит меня отсюда.
— Накшидиль, что это такое, в самом деле, — упрекнула ее Пересту. — Забудь о своей семье. Но ведь, — грустно добавила она, — как это ни странно, моя мечта для тебя настоящий кошмар. Я так рада, что оказалась здесь, во дворце Топкапа. Мать этого так желала и говорила, что я должна мечтать об этом. Моя бедная мать, да благословит ее Бог. Я благодарна Господу за то, что она сделала. Если бы она не продала меня, моя жизнь была бы такой же, как ее. Даже в этих голых комнатах мне лучше, чем было бы в Румынии.
— Как это так? — спросила Накшидиль с явным интересом.
— В моей семье все крестьяне, — тихо произнесла Пересту. — Они по десять часов в день трудятся на пшеничных полях. Это изнурительная работа, и моя бедная мать совсем выбилась из сил. Но ей приходится делать еще многое другое. Ей удается наскрести немного еды: хлеба, картофеля, иногда даже кусочек мяса. Мать заботится о муже и детях, ухаживает за ними, когда те болеют. Она убирает лачугу и содержит ее в порядке, и при всем этом у нее каждый год появляется новый ребенок. Когда я покинула дом, нас было шестеро. Всем было меньше десяти лет, и одному Богу известно, сколько их сейчас.
Накшидиль какое-то время молчала.
— Я рада за тебя, если ты хотела попасть именно сюда, — сказала она. — Но я не хочу оставаться здесь. Я хочу вернуться домой к маме и папе, сестрам и Франсуа. Я найду способ выбраться отсюда. Меня здесь долго не смогут удерживать.
Я хотел рассказать им о своей семье, но едва я заговорил, как заметил, что в дверях появилась наставница. Один ее вид заставил нас прекратить разговор.
