На этом лифте при помощи скрипучего механизма мы еще спускались вниз довольно долго.
Когда лифт остановился, я просто ахнула. Здесь была река! Самая настоящая подземная речка, через которую перекинут узенький металлический мостик, упирающийся в широкие ступени, над которыми голубыми и желтыми искорками сверкал вход в подземный грот. И вот мы уже стоим у входа.
— Если ты не хочешь, чтобы я видел, что ты будешь делать, то я отойду.
— Да, я хочу побыть там одна.
— Людей ты видеть не сможешь, все остальное магия Грота превратит в гр езу. Закрой глаза и представь в точности, что ты хочешь видеть, слышать, ощущать, делать. Все, что ты загадаешь, сбудется. Но у тебя есть приблизительно десять минут. После этого гр еза рассеется.
Я в пещере, и мне не страшно. Я доверяю Дину и рада, что свекровь оказалась не такой, как я думала. Оглянулась. Дин отвернулся и ступил на мостик, а я закрыла глаза и сосредоточилась.
Когда зазвучала музыка Камиля Сен-Санса, глаза мои распахнулись, и я пораженно застыла на месте. И я — уже не я, а красавица-лебедь. На мне белое сверкающее платье и корона из лебединого пуха.
А потом она началась, моя произвольная программа, моя олимпийская лебединая песня. И я ее откатала по максимуму, на все шесть баллов.
Кордэвидион честно собирался отойти в сторону и не подглядывать за женой. Он даже мостик через речку перешел и уже направился к лифту, когда зазвучала музыка.
Мужчина был уверен, что она загадает свой дом, чтобы еще раз увидеть и прикоснуться к знакомым вещам и предметам обстановки, или любимое место, парк, например, где она подбрасывала малиновые листья и бегала, как ребенок.
Но музыка… И Дин вернулся назад к Гроту, с целью взглянуть хоть одним глазком, что будет делать его жена. А потом так и застыл на месте. Такого он не ожидал!
Полутемная, освещаемая только крохотными магическими огоньками пещера преобразилась в огромный зал с бело-голубым блестящим полом.
Прямо посередине зала стояла Наталья, одетая в сверкающе-белый наряд с короткой юбкой, казалось, собранной из легчайших отдельных кусочков ткани, и с белой короной из невесомого пуха на голове.
Едва она сдвинулась с места, Дин понял, почему пол белый: под ногами у Наташи был лед. На ногах тонкие полоски блеснули металлом. Она ступила шаг, потом — другой и заскользила.
А затем девушка медленно подняла руки, и началось волшебство. Его маленькая жена танцевала.
Что это был за танец! Она как будто парила надо льдом. Столько грации было в ее движениях, поворотах и вращениях. Она была одновременно как лед и пламя, временами — быстрая, порывистая, временами — плавная и беззащитная. То взлетала в воздух, то скользила почти у самого льда. То вращалась на льду, то в воздухе.
