-Два месяца. Контракт длится два месяца. За это время можно не то, что до Борна добраться, даже в Дертонг съездить и вернуться! Зачем они вписывают такой длительный срок в контракт?!
Барнхельм пожал плечами:
-А может мы будем день ехать, два отдыхать. Там же, если верить вербовщику, задание - сопроводить в целости и безопасности до Борна и по Борну. Ну, написали вместо трех недель два месяца, разве это проблема?
Разноглазый сцепил зубы. Кажется, этого придурка ничем не проймешь!
-Хорошо! А про это ты что скажешь?! Тут написано, что нанимают двух шварцрейтаров, а не ланскнехта и рейтара! Где мы второго возьмем?!
Росперт только ухмыльнулся:
-Да какие проблемы?.. - и, прежде чем его приятель успел хоть слово сказать, оглянулся через плечо: - Где там Кайо запропастился?!
Мальчишка словно только этого и ждал. Он чуть ли не кубарем скатился по лестнице, ведущей на второй этаж, и вывалил на стол, рядом с собеседниками ворох какого-то черного тряпья:
-Вот!
-Молодец, Кайо, - Росперт погладил мальчишку по светлым растрепанным волосам: - Иди, займись каким-нибудь делом, киндеритто... О! Коня иди почисть!
Мадельгер подозрительно потыкал пальцем в притащенный Кайо ворох вещей:
-Это что?
Барнхельм, казалось, даже не услышал ответа. Проводил ребенка взглядом, дождался, пока тот выскользнет из трактира на улицу, и тихо протянул:
-Вот как он каждый раз угадывает, когда он нужен? Я ж его не звал, не кричал... Может он колдун какой-то?
Разноглазый поднял на приятеля скептический взгляд:
-Да какой из него колдун?! Так, маленький колдуненок...
-Колдунитто! - нравоучительно поправил его приятель.
-Росперт! - не выдержал ландскнехт. - Я тебя когда-нибудь убью, если ты продолжишь коверкать...
-За что?! - в голосе мужчины звучало искреннее удивление. - Я говорю на родном языке!
Мадельгер склонил голову набок:
- Come posso arrivare in biblioteca?
-Что? - нахмурился Росперт, не понявший ни слова.
Разноглазый только скривился:
-Это было на дертонжском.
-Вот видишь! - патетически всхлипнул шварцрейтар. - Я так долго живу за границей, что уже начал забывать родную речь! Узнай это моя покойная матушка, она бы... - мужчина запнулся на полуслове и почесал затылок, задумчиво протянув: - Кровь Единого, а что б она сделала? Надо ведь что-то покрасивее придумать... Чтоб, значит, до слез продирало... - он поднял глаза на приятеля: - Одуванчик, ты не знаешь? Что бы сделала моя покойная матушка?
У Мадельгера уже даже не было сил, чтобы ругаться из-за того, что его называют Одуванчиком. Разноглазый сдавленно застонал, облокотившись о стол и обхватив руками голову... И только сейчас заметил одну очень важную вещь.
