Ключ от дома Сергеич всегда держал на крыльце под ковриком, а запасные батареи к телефонам — в ящике кухонного стола. Светка выгребла обе, а Юрик прихватил ещё и фонарик, и парочка бабыклавиных внуков отправилась бы сразу домой, но тут к перестрелке подключился танк, и на соседнюю улицу прилетел снаряд. Грохнуло так, что Юрик от страха описался, а Светка рванула его вниз, и они вдвоём забились под Сергеичево крыльцо. "Под" — это, конечно, громко сказано, реально под настил крыльца поместились только детские головы, но спины и попы все-таки оказались прикрыты каменными ступенями крыльца.
Юрик тихонько заплакал, но Светка безжалостно дала ему по шапке подзатыльник:
— Молчи! Навязался на мою голову! Лучше бы я сама сходила!
Юрик заплакал громче. Страх уже проходил, однако давали о себе знать мокрые штаны, лежать было холодно, и впереди ещё предстояло пережить позор от ехидства сестры, когда она заметит пятно.
Сейчас бухало где-то у балки, снова довольно далеко, поэтому Светка поднялась сама и потянула за собой брата:
— Бежим скорее!
Возвращаться огородами показалось далеко, а до дворовой калитки всего-то шагов пять! Дети опрометью бросились через вымощенный плиткой двор, распахнули калитку, и тут Светка чуть не упала, споткнувшись о чьи-то ноги. На земле, лицом вниз, лежал человек в камуфляже!
— Мертвяк! — взволнованно выдохнул Юрик.
— Дурак! — тут же ответила Светка. — Беги за бабой Клавой!
Клавдия Николаевна вовсе не обрадовалась известию, что возле соседского двора лежит мёртвый солдат, но ещё больше её возмутил факт, что внуки во время обстрела бегают по улице.
— Лезь вниз, и чтобы я тебя здесь больше не видела!
Юрик громко зашаркал ногами в сторону погреба, но, едва баба Клава отворила наружную дверь, тут же вернулся и припал к окну. Он видел, как распахнулась уже их собственная калитка, и Клавдия Николаевна вместе со Светкой втащили во двор человека в пятнистой форме. Очень хотелось выбежать навстречу, но вместо этого Юрик только раскрыл и придержал дверь, пока бабушка с сестрой затаскивали раненного в дом. То что это раненный, Юрик уже понял, потому что человек в камуфляже с усилием, но все-таки переставлял ноги, пока баба Клава и Светка с двух сторон подставляли плечи и тянули.
На пороге зала чуть не растянулись все трое, потому что раненный, запнулся о половик. Баба Клава рявкнула:
— Ноги поднимай, ирод! А то брошу сейчас!
Солдат послушался, и до дивана его дотащили вполне благополучно. На диване он завалился спиной на подушки, и сразу стало заметно быстро увеличивающееся темное пятно вокруг торчащего чуть пониже правой ключицы осколка.
