Наконец, утверждение, что Сен-Мартен основал свою доктрину соответствий между Богом, людьми и Вселенной на двадцати двух козырных картах, является шедевром интуиции Леви и имеет огромное оправдание, что мистические Tableau Naturel, как и сам Апокалипсис, который (так получилось) содержат по двадцать два раздела или главы.
Принимая во внимание все обстоятельства и то, что приведенные здесь имена – это имена учителей Папюса – Де Жебелен, Леви, Вальянт – я думаю, что во многом к его чести служит то, что он не стал усугублять путаницу прибавлением к сказанному своих собственных исторических размышлений, а просто повторил своих предшественников.
К сказанному осталось прибавить лишь один важный момент – присутствие определенных грубых полуегипетских изображений в некоторых сохранившихся до наших дней картах Таро – например, сфинкса – означает заимствованную символику, неизвестную Курту де Жебелену, который бы только порадовался этому. Я же делаю общий вывод, что карты существовали еще до конца XIV века, и что мы больше ничего о них не знаем. Лично я считаю их более древними из-за их символики, а то, что они были широко распространены в Южной Франции в конце XVIII века, может даже в такое позднее время показать их маршрут в Европу. Многие вещи, которые пришли издалека, вошли в Западную Европу через порт Марселя.
Теперь даже случайному читателю должно быть понятно, что в Цыганском Таро ничто не зависит от исторической точки зрения, которая есть дело простого предположения и базируются на свидетельствах, которые пришли в руки автора извне, помимо того, что может быть названо собственно исследованием. Это не влияет на его дальнейшие рассуждения. Я желаю утвердить этот факт, даже рискуя повториться, так что предубеждение не может брать верх над философской интерпретацией, которая является действительной и несомненной заслугой Папюса. Что касается вопроса о египетском происхождении символов Таро, то во многом это имеет такое же значение, как и их использование в гадании на картах; – это нечто совершенно поверхностное и совсем не главное.
Теперь, что касается его толкования общего языка символов. По большей части это результат его самостоятельного измышления, хотя, с другой стороны, он использовал материалы, которые унаследовал в своей школе. Как таковое, оно требует здесь нашего серьезного исследования (отличного от той трактовки, какую оно получило во Франции), потому что оно по своей природе искреннее, окончательные выводы умеренны, несмотря на то, что здесь и там проявляется определенная проницательность. Может быть, будет удобно кратко изложить главный порядок действия. Его начало и конец лежат в особого рода Кабалистике в сочетании с мистикой чисел, которая не является строго кабалистической, но имеет аналогии или отражения подобного рода; или же исходит от древней традиции. Повторим, что это не является изобретением Папюса. И одно, и другое сосредоточено вокруг теософской концепции, касающейся Божественного имени (
