— Только бы удалось незаметно подойти к гостинице. Все остальное чепуха. После взрыва они растеряются… — вторил я.
— Следи за часовыми у дома напротив отеля. Попроворней отскакивай от двери, чтобы самого не задело. Несколько метров — и ты в безопасности. Все пройдет хорошо!
Мика словно воочию видел мои действия. В то же время он, казалось, проявлял еще большее нетерпение, чем я. К операции готовились давно. Все предусмотрели, рассчитали. Моя операция являлась частью мощного движения в Прокупле, Лесковаце и других местах.
— Завтра немцы обезумеют. Могут начаться аресты.
— А что будет, если они начнут мстить?
— Этим они и вовсе ничего не добьются: народ возненавидит их еще больше. А если бояться репрессий, то лучше сидеть дома. Немцам же только того и надо.
Взглянув на меня и помолчав, Мика продолжал:
— Все будет хорошо. Гордись тем, что партия доверяет тебе такое дело.
Он встал. По спине у меня побежали мурашки.
Мы стали одеваться. Оставшиеся купальщики тоже собирались уходить. Последний день перед операцией близился к концу. Несколько часов, и я начну действовать. Иногда самое трудное — ожидание. Оно утомляет. Пройдет положенное время — и раздастся взрыв. Успех или неудача? Я верил в первое.
Мика уже оделся и молча наблюдал за нами.
— Обо всем договорились?
— Да.
— Значит, в восемь часов я передам тебе пистолет и гранаты. — Он повернулся к Черному: — С тобой мы больше не увидимся. Задача тебе ясна. Дождешься его и поведешь на место, как договорились.
— Все будет в порядке, — ответил тот.
Мика попрощался с нами и исчез в огородах.
Я посмотрел на Черного.
— Давай пройдемся по берегу. Время еще есть, — предложил он.
Солнце зашло, начали сгущаться сумерки.
Лишь на западе в кронах деревьев горел розоватый отсвет. Я быстро шел по узкой тропинке через огороды и заросли кукурузы к нишской крепости. Здесь мне предстояло встретиться с Микой и получить от него две ручные гранаты и пистолет.
Я поднялся на стену. Мики не было. Стена уходила в сторону. Только тут я вспомнил, что мы точно не определили место встречи. Меня охватило волнение. Видимо, Мика не представлял, как все выглядит. Иначе он точно указал бы место. Я пошел вдоль стены. Набрел на две-три лачужки метрах в трехстах от того места, где поднялся наверх. Мики не было. Пройдет еще немного времени, станет совсем темно. Что тогда делать? Минута летела за минутой, но Мика не появлялся. Я повернул обратно. Что будет, если мы не встретимся? Неужели все должно пойти прахом из-за какой-то глупости? Я начинал злиться. Пробежал по стене. Никого. Во дворике одной из лачужек старуха запирала поросят.
