— Зелько! — крикнул я, — Зелько!
Он застыл на месте как вкопанный, словно что-то вспоминая, а потом с радостным визгом кинулся ко мне. Его радости не было предела. Он прыгал вокруг меня, норовил лизнуть в лицо, с визгом мчался к двери и тут же возвращался назад. Потом, по старой привычке, принимался дразнить меня, чтобы я побежал за ним вдогонку.
Йованы дома не оказалось. Она пасла скот на склонах, поросших высокой зеленой травой и густым лесом.
Солнце уже склонялось к западу, когда я вместе с Зелько подошел к дому Синадина. Увидев меня, он не спеша пошел навстречу, покачиваясь на ходу. Это был еще молодой человек, но нелегкая жизнь состарила его, по меньшей мере, лет на десять, да и болезнь немало способствовала этому. Улыбаясь, он спросил:
— Ты откуда? Я уж и не надеялся увидеть тебя сегодня.
— И по делу пришел, и прогуляться захотелось, а главное, тебя повидать, — ответил я.
— А Зелько тебя не забывает, видишь, как смотрит.
Я посмотрел на дом. Оттуда уже высыпали ребятишки. Увидев меня, они подняли гвалт…
— Что нового в Куршумлии? — спросил Синадин, нарушив молчание.
— Ничего. Внизу немцы, жандармы им помогают, а скоро к ним и Коста присоединится.
— Неужели он с немцами заодно?
— Разумеется, и тут нечему удивляться, — сказал я, украдкой посмотрев на него.
Люди никак не хотели верить, что прославленный Коста Печанац, признанный вождь Топлицкого восстания, может стать предателем. Синадин, правда, думал о нем иначе, приблизительно так же, как и я.
— Уж если большинство офицеров трусливо оставили нас и разбежались кто куда, то почему бы и Косте так же не поступить, — проворчал Синадин.
— Ничего, найдутся у нас и другие люди, не чета Косте и остальным! — возразил я.
Синадин понял мой намек и спросил:
— Ты принес что-нибудь почитать? В прошлый раз мы с Милорадом по очереди читали. Он потом попросил у меня, другим дал.
— Есть кое-что новенькое. Тебе будет интересно.
Передавая ему материалы, я хотел разузнать, на кого мы могли бы рассчитывать в селе. Ведь каждый человек был на вес золота, за каждого шла борьба.
— Кто еще хочет читать? — спросил я.
— Кроме Милорада Петар Ленин, Мирослав и Драгослав Михаиловы, Радосав из Гадай и еще несколько человек.
Это были молодые, смелые ребята, бедняки, жизнь которых проходила в борьбе за кусок хлеба.
Время летело незаметно. Я решил перейти к главному, ради чего пришел сюда.
— Гранаты, что я тебе дал, в порядке?
— В порядке, — ответил Синадин и, помолчав, спросил: — Уже понадобились?
