С этими словами Морис убрал руку от лица Конни:
– Не советую в будущем отрабатывать на мне свои навыки. Лучше выбери для этого более примитивный объект, например, такой, как Берли… Ты всю жизнь их недолюбливаешь, я-то знаю.
Эмма с силой сжала её руку:
– И когда же ты оставишь меня в покое? Забыла, что те, кто переходят дорогу Конни, долго не живут? Скажи, за что ты меня так ненавидишь, Морис? Неужели за то, что случилось, полтора года назад?
– Не считай себя центром Вселенной, Конни, – огрызнулась Морис. – Ты не более чем смазливая вампирка. Пока за тобой стоит твой клан, ты можешь строить из себя «принцессу». Но все меняется, тем более, сейчас, когда пришел новый король.
Эмма машинально выпустила когти, заставив Родани вскрикнуть и отшатнуться. Из глубоких царапин на запястьях выступила кровь. Оттолкнув в сторону стол, Эмма отошла от стены.
– Значит, ты пытаешься подчинить вампиров и унизить меня только из спортивного интереса? Так я тебе и поверила!
Если бы взглядом можно было убивать, Эмма Конни превратилась бы в горстку пепла.
– Тебе, Конни, все доставалось легко. Ты забрала у меня любовь матери, уважение друзей, власть на курсе. Чтобы я не делала, все говорили лишь о тебе, словно ты – единственная вампирка во всей школе. И даже Симон… Я была уверена, что он – твой проигрыш, что ты никогда его не получишь. Увы, я тебя недооценила! Но, клянусь, тебе недолго торжествовать. Я уничтожу тебя, заберу у тебя все, начиная с должности старосты и заканчивая теми, кто тебе дорог. У тебя останется лишь одиночество и ненависть.
Тут дверь распахнулась, и в гостиную впорхнула Дороти:
– Морис, я хотела спросить… Темная кровь, чем вы обе заняты? Почему здесь такой беспорядок, и пахнет гарью? А что с Эммой? Почему она выглядит такой помятой?
Конни фыркнула и отвернулась. Родани при появлении нового лица тут же взяла себя в руки. Впервые за много лет Эмме удалось увидеть истинное лицо бывшей подруги, обычно прикрытое маской аристократического безразличия, и задуматься, насколько все-таки опасна Морис.
Сейчас Морис аккуратно приглаживала волосы. Потом, повернувшись к сокурснице, она спокойно ответила:
– Ничего особенного, просто Эмма буквально сжилась с должностью старосты, и не хочет её лишиться. Мы немного повздорили.
Конни покачала головой, всем видом выражая протест против такой очевидной лжи. Затем она направилась в свою спальню, сопровождаемая вздохом подруги:
– Даже не верится, что Эмма переезжает! Ты могла бы и раньше рассказать мне о партнерстве! Это так странно! И, уж тем более странно, Морис, что Локсли доверила тебе наш факультет. Эмма, я помогу тебе собрать вещи!
