Владимир кивал головой, но что-то не давало ему согласиться с инструктором. Спешка спешкой, но он не может подвергать парашютистов излишнему риску. Уж такова его обязанность.
Но и Яровой не сдавался.
- Ты вспомни, - кричал он на ухо Владимиру, - как мы в прошлом году на огород приземлялись. Там еще опаснее было. Труба…
Владимир усмехнулся. Этот случай долго, вспоминали на авиабазе. Парашютистов пришлось выбросить на полянку, где хозяева трех домиков сумели построить всего одну баню - на две другие уже не хватило места. За домами был крохотный огород. На него-то и нужно было приземлиться двум парашютистам. Первый приземлился удачно. А Яровой зацепился ногой за трубу на бане. Хозяева сначала помогли бойцам потушить пожар, а потом уж отругали за сломанную трубу.
- Случись ведь что с вами, с меня начальник авиабазы три шкуры снимет, - вздохнул Владимир.
- А ты не бойся!
- Сам собираешься?
- Конечно. И одного добровольца.
- Ладно уж…
Обрадованный Яровой тут же заспешил в кабину к пожарным.
Алеша Ромин уже собрался было крикнуть, что готов добровольно прыгать хоть на море, но так заволновался, что в горле у него запершило. И он опоздал. Его товарищ, широкоплечий и широколицый Николай Сидоров, пружинисто вскочил со своего места:
- Бери меня, инструктор.
Иван кивнул - согласен.
Только тут Алеша пришел в себя.
- А меня? - срывающимся от обиды тенорком спросил он, умоляюще глядя на летнаба и инструктора. - У меня и так меньше прыжков.
- Уговор дороже денег, - сказал Николай, а сам насмешливо подмигнул Алеше, - порасторопнее надо быть, друже.
Тот бросил на него возмущенный взгляд.
Оба - Николай и Алеша - пришли в отделение вместе, демобилизовавшись из армии. Хороший спортсмен, Николай быстро освоился с новым делом, вошел во вкус. Алеша же овладевал новой профессией трудно. И силенок у него было маловато, и ловкостью природа обделила. Но упорству его можно было позавидовать. Чтобы поднакопить мускулов, он всю зиму колол и пилил дрова, тренировался на гимнастических снарядах. Николай во всем помогал другу. Но уступить ему право прыгать на пожар - этого он не мог сделать.
- Прыгать на болото разрешаю только двоим, - тоном, не допускающим возражений, предупредил Быстров.
- Но… - не сдавался Алеша,
- И только лучшим, - продолжал, не слушая его, летнаб.
Алеша опустил голову, перестал спорить. Не то чтобы он побаивался начальства, просто чувствовал себя виноватым. На последних тренировочных прыжках подвел все отделение - не попал в контрольный круг.
