- Здоровенный, язви его! - похвалил капитан, сам опытный охотник. - Не иначе, одинец[13]. С таким не шути. Силен ты, брат, - улыбнулся он охотнику.
- Знамо, силен! - гордо, со спокойной силой ответил лесомыка, - Народ у нас могутный и породный. Леса непроходимые да болота породу нашу сохранили. И край наш дивно богатый и хлебушком, и медом, и рыбой, и зверем.
- Всего нам господь дал, - вздохнули в толпе, - только счастьем обделил.
- Погоди-ка, друг, а ведь я тебя в тайге видел, - сказал вдруг Ратных, приглядывавшийся к охотнику, и выдернул из его берестяного колчана стрелу. - Признавайся, это ты в меня в тайге стрелял? Такую стрелу я уже видел! Как нашли вы нас?
Лесомыка смутился, ответил тихо:
- Эва! Вы на всю тайгу шумели, о каждый пенек спотыкались. Ты-то тихо ходить умеешь, а эти, - кивнул охотник на летчика и мичмана, - как медведи ломились. Тебя мы последним нашли,
- И в город побежали, и стрелецкую облаву на нас наслали?
- Приказ у нас от посадника строгий: всех сумнительных людей имать, - виновато потупился охотник; - Не обессудь, мирской, подневольные мы.
- Ладно, язви тебя. Мы не сердимся. А как зовут тебя?
- Пуд Волкорез меня кличут, - охотно ответил лесомыка.
- А я Сережа Косаговский, - подошел к нему Сережа, протягивая руку. И, подумав, добавил: - Из двенадцатой школы, имени Крупской. Я хотел вас спросить: вы и на медведей охотитесь? - заинтересованно указал он на медвежью шкуру.
- И медведя валил, сыне. Вот она, рогатина-то. Лишь бы рука не дрогнула и нога не посклизнулась.
- А если дрогнет? - доверчиво поднял Сережа глаза на охотника.
Стоявшие вокруг люди засмеялись, улыбнулся и лесомыка.
- Тогда, сыне, медведь-батюшка с тебя шапку снимет вместе с волосами и с кожей.
- Надо же! - сказал Сережа.
- Медведь на тебя сам не полезет, - сказал Будимир. - Ты другого зверя бойся!
Волкорез хитровато прищурил глаза и, глядя на верхние окна посадничьих хором, сказал понимающе:
- Про рысь говоришь, что наверху живет? Самый подлый зверь! Сверху падает и терзает, опомниться не дает!
- Вот то-то что сверху! - заговорила, заволновалась толпа посадских, и все задрали головы, глядя с ненавистью на окна хором. - Вся рысья повадка… Капкан хороший нужен!
- Дубина хорошая!.. Да топор!
- Цыц вам, мужики-горланы! Галдят, как галки на пожаре! - раздался вдруг властный голос.
