— Тут ничего не сказано насчёт времени, — удивлённо сказал он.
Прошло полчаса. Потом ещё полчаса. Потом ещё полчаса. Было уже совсем темно. На дереве закричала сова.
— Странно, очень странно, — сказал Прохор Тыля. — Неужели никого нет?
Вдруг в цирке заиграла музыка.
«Должно быть, скоро начнётся», — подумал Прохор.
И приказал послать в цирк разведчиков.
Полицейский Адольф Холупка проходил мимо сада и напевал про себя старинную песню:
«Ах, всё на свете
Лишь только сон…»
Вдруг ему почудились какие-то странные шорохи, осторожный разговор.
«Это в саду», — подумал Адольф Холупка и мигом взобрался на забор.
По саду бесшумно двигались какие-то тени.
— Эй, кто тут? — закричал полицейский и электрическим фонариком осветил ближнее дерево. Под деревом стоял его друг и приятель Прохор Тыля.
Адольф Холупка спрыгнул в сад и спросил:
— Господин Тыля, что вы здесь делаете?
— Ничего особенного, — ответил Тыля, — поджидаю пионеров. Они тут митинг должны устраивать.
— Постойте, постойте, — сказал Холупка, — да ведь у них уже был сегодня один митинг.
— Когда? — закричал начальник скаутов, хватая полицейского за рукав.
— Да, наверное, уже часа три прошло, как пионеры разошлись. Вы ведь сами прислали вчера нам записочку, чтобы мы не запрещали пионерам устраивать праздник. Да, кстати, — сказал Адольф, доставая из бокового кармана вчетверо сложенный листок. — Когда пионеры расходились, они подарили мне вот это. Посмотрите-ка!
При свете фонаря Прохор Тыля прочёл:
— «Долой розги и карцеры в школе! Долой попов! Не смейте мучить детей на фабриках и заводах!»
Дальше он и читать не стал. Но полицейский настойчиво протягивал ему листок:
— Возьмите, возьмите, это ваш. Они подарили мне два листка. Один для меня, а другой для вас.
— Как для меня? — с воплем спросил Прохор.
— Так, очень просто. Подходят ко мне и говорят: вот, мол, этот листочек вам, а этот передайте Прохору Тыле. Он сейчас, наверное, около цирка гуляет.
Полицейский вздохнул и продолжал дальше:
— Да, говорят, передайте, мол, ему привет и спросите, как ему понравилась музыка.
— А, так это всё было подстроено, значит, — закричал начальник скаутов, — значит, они всё пронюхали и нарочно музыкантов своих подослали? Ну так мы этих музыкантов проучим!
Он выхватил из кармана серебряный свисток и засвистел сбор.
— Тише, тише, — остановил его Адольф Холупка. — Вы с музыкантами-то не очень. Это не кто-нибудь, а наши полицейские из музыкального полицейского кружка.
— Я ничего не понимаю, — простонал Прохор.
