Его слова медленно проникали в ее мозг.
— Ты украл кровь из банка крови? — она потрясла головой, — Тебе нельзя этого делать!
— Я и не делал. Ну, формально нет, — сказал он, подойдя к кровати и протянув ей кружку.
Она взяла кружку и уставилась на ее содержимое. Прекрасный аромат наполнил ее нос.
— Это первая отрицательная? — спросила она, вспоминая какой приятной она была на вкус даже когда она была почти без сознания.
— Для тебя только самое лучшее, — сказал он, усмехнувшись ей в ответ.
— Ну, полагаю, что назад ты ее не можешь отнести? А если попробуешь, я, возможно, попробую тебя убить, — сказала она, сделав большой глоток.
Он хохотнул.
— Пей, к тому же, я не совсем украл ее.
Она посмотрела не него поверх кружки. Он продолжил просто стоять и смотреть на нее.
— Что ты имеешь ввиду?
— Я пошел, сдал кровь и забрал ее с собой.
Она слизнула последнюю каплю крови со своих губ.
— У тебя первая отрицательная?
Не удивительно, что для нее он пах так привлекательно. Он кивнул. Теперь его усмешка коснулась и глаз.
— Пожалуйста.
— Я не сказала спасибо.
— Да, но твоя благодарность отразилась в глазах.
Она нахмурилась, стараясь скрыть насколько действительно признательна ему. Потом села еще повыше, осушила кружку, и поставила ее на прикроватный столик.
— Где моя одежда?
— В ванной. Наверное, уже почти высохла. Я хорошенько ее постирал. Но прежде, чем ты оденешься, мне надо обработать твои раны. Последний раз.
— Думаю я в порядке.
— О, ты-то в порядке, — сказал он и улыбнулся, — но вот твои раны надо обработать.
Он подошел к шкафу и достал из него тюбик с какой-то мазью и другие нужные вещи.
Он сел на край кровати, положил все, что нужно на тумбочку, и аккуратно снял повязку с ее руки. Он выдавил немного мази на ватный диск и прижал его к порезу. Она изучала порез на своей руке, как и тот, что был на грудной клетке. Он почти зажил.
Потом он потянулся и опустил простыню вниз. Не так низко, чтобы увидеть ее полностью, но достаточно, чтобы почти оголить грудь и ее перевязанную рану. Очень нежно, он убрал повязку, и нанес лекарство на порез.
Когда она взглянула на него из — под ресниц, он смотрел на нее.
— Ты очень красивая, между прочим.
Она почувствовала, как ее лицо покраснело. Ну вот, теперь он смотрел на нее как любой нормальный парень, который знал, что под ее простыней ничего нет. И вместо того, чтобы возмутиться, это вызвало у нее облегчение. Ей было приятно знать, что он находит ее привлекательной. Особенно зная, что он видел ее почти полностью обнаженной.
