— Ясно, — сказала Делла, взяв коричневый конверт.
Мы проходили это уже десять раз…
— Тогда идите за вещами, — сказал Бернетт, смерив Деллу взглядом, — И, пожалуйста, не заставляйте меня пожалеть о том, что я вас послал на это дело.
— Не пожалеешь, — сказала Делла.
Делла и Стив поднялись, чтобы уйти.
— Стив, — сказал Бернетт, — задержись на пару минут.
Делла перевела взгляд от Стива к Бернету.
Что, черт возьми, он хотел сказать Стиву, что она не должна была при этом присутствовать?
Бернетт перевел свой взгляд на Деллу, а затем, на дверь.
Нахмурившись, Делла вскочила со стула и вышла. Она остановилась в пятидесяти футах от крыльца, затаив дыхание и не двигаясь. В надежде, что Бернетт больше не слушает, она включила свой вампирский слух и затаилась, чтобы узнать какого черта происходило. Полуденное солнце разливалось на верхушках деревьев, отбрасывая тени на землю, пока она стояла, застыв, в одной точке.
— Я доверяю тебе безопасность Деллы, — сказал Бернетт.
Делла мысленно зарычала на Бернетта, за такой шовинистичный[1] подход, и боролась с желанием ворваться туда и устроить ему отповедь.
Это мне придется прикрывать ему задницу!
— Я не верю, что это та банда, которую мы ищем, — она хорошо слышала голос Бернетта, — в противном случае, я бы не посылал вас двоих. Это просто проверка. Но это не означает, что эта группа не опасна.
— Не беспокойтесь, — ответил глубокий голос Стива, — я глаз с нее не спущу.
Да черта-с два.
У нее уже был план небольшой попутной прогулки, и ей не нужно было, чтобы Стив мешался под ногами.
* * *
В шесть вечера того же дня, они прибыли в домик, который ФИУ арендовало для них, прямо напротив логова вампиров. Назвать это место помойкой было также, как называть один из автофургонов с едой и тараканами приличной закусочной.
Конечно же, они со Стивом должны были играть роль парочки сверхъестественных подростков в бегах. Она предположила, что было бы подозрительно, если бы они арендовали что-то более приличного вида. Но, черт возьми, это должна была быть веселая поездочка.
Она не была примадонной, но спать на матрасе, в котором пылевых клещей было больше, чем набивки, с простынями которые, судя по виду, не меняли год, а то и больше, не входило в ее представление о веселье. Покрывало было величиной в половину матраса, а в центре подушки было большое жирное пятно, как если бы кто-то с очень грязными волосами спал на ней.
А может быть, умер на ней.
Что еще могло быть более отвратительно? Только одна мысль не давала ей покоя.
