Когда они прибыли в Хеттон-Хауз, на Блейза накатило ужасное ощущение, что здесь ему знакомо все, до последней мелочи. Ощущение это облепило его, как мокрая рубашка. Ему пришлось прикусить язык, чтобы не заплакать. Прошло три месяца, и ничего не изменилось. Хеттон-Хауз оставался громадой красного и, похоже, вечного кирпича. Те же окна освещали землю тем же желтым светом, только теперь ее покрывал снег. Весной снегу предстояло сойти, а свет остался бы тем же.
В кабинете Закон достал Палку. Блейз мог отнять ее у него, но он устал бороться. И уже догадывался, что всегда может появиться кто-то более сильный, с более крепкой палкой.
После того как Закон закончил тренировать руку, Блейза отправили в общую спальню в Фуллер-Холл. Джон Челцман стоял у двери. Один его глаз превратился в щелочку в лиловом синяке.
– Привет, Блейз, – поздоровался он.
– Привет, Джонни. Где твои очки?
– Их нет, – ответил он. И тут же закричал: – Блейз, они разбили мои очки! Теперь я не могу читать!
Блейз подумал об этом. Грустно, конечно, возвращаться сюда, но так приятно знать, что Джонни его ждал.
– Мы их починим. – И тут же в голове сверкнула идея: – Или мы поработаем в городе лопатами после очередного снегопада и на полученные деньги купим тебе новые.
– Ты думаешь, мы сможем это сделать?
– Будь уверен. Ты ведь должен видеть, чтобы помогать мне с домашними заданиями, верно?
– Конечно, Блейз, конечно.
В Фуллер-Холл они вошли вместе.
«Апекс-центр», занимавший немалый участок у самого шоссе, мог похвастаться парикмахерской, административным зданием Организации ветеранов американских зарубежных войн, Апексской Пятидесятнической церковью Святого Духа, хозяйственным магазином, пивной и мигающей желтой стрелкой-указателем. Располагался он неподалеку от лачуги, и наутро после второго ограбления «Тим-и-Джанетс куик-пик» Блейз отправился туда. Посетил «Апексский хозяйственный магазин», где приобрел раздвижную алюминиевую лестницу, которая обошлась ему в тридцать долларов плюс налог. К лестнице крепилась красная бирка с надписью: «УЦЕНЕНА».
С лестницей на спине он зашагал обратно по расчищенной от снега обочине. Не смотрел ни вправо, ни влево. Ему и в голову не пришло, что на его покупку могли обратить внимание. Джордж бы об этом подумал, но Джордж по-прежнему пребывал в отлучке.
Лестница оказалась слишком длинной, что для багажника, что для заднего сиденья украденного «форда», но ее удалось расположить поперек салона, одним концом за водительским сиденьем, другим – на переднем пассажирском. Покончив с этим, Блейз ушел в дом, включил радиоприемник и слушал музыку, пока не зашло солнце.
