«Запертый сад — сестра моя, невеста, заключённый колодец, запечатанный источник» — двенадцатый стих четвёртой главы. Все толкователи согласно относят его к Божией Матери: Она — Мать, но Она — Дева. Она мужа не знает, но Бога родила. Она не знает земных радостей супружества, но знает высшее счастье материнства, и поэтому Она есть запечатленный источник — заключённый, запечатанный, закрытый. «...Запертый сад, заключённый колодец, запечатанный источник». Безусловно, когда Господь говорит нам: Исследуйте Писания... они свидетельствуют о Мне (Ин. 5,39), — это касается таких книг, как Песнь Песней, в первую очередь. (Ведь есть книги исторические, где описываются конкретные истории, например — как родила Агарь от Авраама Измаила, как Сарра, не могшая рожать, обижалась на то, что не может быть матерью, а Агарь насмехалась над ней. Это история. Хотя эта история превращается в мета-историю: до сегодняшнего дня арабы, дети Агари, не могут найти мира с евреями, детьми Сарры, и эта конкретная история выходит за пределы конкретных отношений и простирается на целые столетия, на отношения между народами. Но всё равно, это — конкретная история.) Здесь говорится «запечатленный сад» — это, собственно, Эдем, рай, закрытый рай, рай таинственный, рай, в котором никто не был. В том раю, который мы потеряли, мы уже были. Адам там был. Где-то под кожей у нас, где-то в генотипе, в памяти есть такое чувство, что мы были в раю и потеряли его. А здесь речь о не-ком запертом саде, закрытом рае, запечатленном источнике, то есть это некий новый рай, посреди которого рождается новое древо жизни. Поэтому церковные песнопения говорят о Деве Марии, что Она есть новый Эдемский сад, посреди которого выросло Древо жизни — Иисус, от Которого мы едим плоды жизни и не умираем. С одной стороны, всё это — поэзия, но с другой — наша повседневная жизнь. И то и другое одновременно.
Книга Песнь Песней, братья и сестры, есть, возможно, такая книга, которую можно предложить человеку, боящемуся морализаторства. Многие боятся читать Библию из страха, что Библия оглушит их и огорошит кучей запретов, какими-то страшными предписаниями типа «это не делай, это не ешь, туда не ходи, это не трогай», навяжет на них ярмо из разных повелений — «это читай, это ешь, туда ходи, об этом думай»... И человек из страха обремениться запретами и повелениями не берёт в руки книгу. Поэтому я бы советовал взять Библию всем тем, кто ещё не знаком с нею, кто, вместе с тем, хочет поэзии от жизни.
