Очень важным мне кажется правильное чтение Писания: прочесть какое-нибудь слово и задержать его в себе, и походить с ним, и пожевать его — вот так и так подумать о нём, повернуть его перед собой на разные стороны, как будто бы вы оцениваете драгоценный камень и на солнце смотрите его огранку. А потом этим словом поделиться с кем-то: «Ты слышал, что написано вот такое? Как ты думаешь, это что значит?». Он тоже подумает, скажет: «Я думаю, это вот так». — «А я думаю так». Знаете, когда двое или трое сидят вместе и обсуждают слова закона, слава Божия незримо пребывает между ними. Так говорили древние. Когда Господь пришёл в мир, Он сказал: Где двое или трое собраны во имя Моё, там Я посреди них (Мф. 18, 20). Очень важно, читая Писание, удерживать его в себе, как пищу, которая должна раствориться и войти в нашу плоть и кровь. Не сразу думать, что всё понял, а подержать его в себе, подержать его подольше, чтобы слово растворилось и впиталось в тебя, а потом поделиться этим словом с кем-то и услышать слово взаимное — это есть обогащение людей. Когда есть люди, ведущие диалоги подобного рода, то можете считать, что антихрист ещё долго не придёт, потому что нет ему места в мире, где человек занимается таким священным предметом. А когда нет таких людей, тогда исполняются слова псалмов: Спаси мя, Господи, яко оскуде преподобный, яко умалишася истины от сынов человеческих. Суетная глагола кийждо ко искреннему своему (Пс. 11, 2-3). Поэтому мы с вами читаем Писание по кусочку, помаленечку отщипываем, — как в голодные годы, чтобы несварение не получить, — по маленькому кусочку священных слов, чтобы растворилось в нас, впиталось в нас, чтоб мы могли друг с другом об этом говорить.
Я хотел бы с вами почитать мою любимую главу из Екклесиаста — главу седьмую. Она прямо пресыщена, преисполнена, мерой доброй потрясно насыпана мыслями, мимо которых пройти грешно. Прежде всего, священник, часто ходящий на похороны, просто должен запомнить: «Лучше ходить в дом плача об умершем, нежели ходить в дом пира, ибо таков конец всякого человека, и живой приложит это к сердцу своему». Вот вам слова для проповеди, для утешения плачущих возле гроба родного человека. Сетования лучше смеха, потому что при печали лица сердце делается лучше. «И сердце мудрых — в доме плача, а сердце глупых — в доме веселья. Лучше слушать обличения от глупого, нежели слушать песни глупых, потому что смех глупых — то же, что треск тернового хвороста под котлом, и это суета». Это чудные слова о том, что, действительно, человеческое сердце исцеляется, когда печалится лицо. У Диккенса в «Дэвиде Копер-фильде» чудесно сказано: «Скорбь пронзила человеческое сердце, и моё непокорное сердце начало врачеваться болью». Боль врачует человеческое сердце, и Соломон об этом пишет очень правильно. Повторю, на погребениях когда особенно изранено человеческое сердце, особенно нужен бальзам благодати, бальзам евангельских слов, бальзам Священного Писания. Тут нельзя ещё больше рвать это сердце, нельзя рассказывать человеку сказки бесполезные, а нужно врачевать его словом Божиим. Седьмая глава об этом очень красиво говорит, вводя нас в эту тему.
