Когда я разговаривал с Тонпа, у меня появилась твердая уверенность в том, что старик очень боится Лугонга. Как я понял, старый шаман в силу обстоятельств не смог найти ребенка, которому мог бы передать свою часть традиции. Ему пришлось послать “весть грифа” (не знаю, что это значит) во все сообщества шенов. Весть о том, что его линия готова прерваться. Р…, пользуясь неограниченной властью, пока далай-лама еще ребенок, отправил с нами Лугонга, шена из своей линии. Карьерист Шеффер, конечно, не удосужился посвятить меня во все детали договоренностей с Р., но уже проинформировал канцлера о том, что Дордже и тропа в Шамбалу находятся в наших руках. Какой дурак назначил его руководителем германской делегации в Тибете? Этот мерзавец специально не предупредил меня и команду, что готовится нападение. Под утро, когда мы ночевали у Ступы, наш отряд был атакован группой ряженых с автоматическим оружием. Шесть преданных солдат рейха и наши верные мастифы были расстреляны в какие-то считанные секунды. Нападавшие вели огонь откуда-то с северной стороны. Я и Фридрих едва успели укрыться за Ступой. Лугонг же будто растворился в предрассветных сумерках. Пули барабанили по каменной кладке так, что нас сыпалась мелкая крошка и пыль. Я успел достать пистолет и начал стрелять в ответ, не целясь, просто высунув руку из-за Ступы. Неожиданно беспорядочная стрельба прекратилась.
Со стороны нападавших послышалась возня, звуки ударов и вопли. Раздалось несколько одиночных выстрелов. Фридрих стоял на коленях и, упираясь головой в Ступу, трясся от страха и громко молился, подвывая. Я услышал хруст гальки. Кто-то, неторопливо и тяжело ступая, шел к нам. Готовясь к самому худшему, я сжал пистолет дрожащими руками. Слева, со стороны Фридриха, появился Лугонг, держащий окровавленный нож. Лицо его искажала дикая гримаса, а глаза просто вылезали из орбит. Я знал, что мне нужно что-то сказать и объяснить Лугонгу, что я не имею никакого отношения к произошедшему. У меня не хватило сил и воли. Я осторожно положил пистолет на землю и непонимающе развел руками. Было мгновение, когда напряжение сгустилось до такой степени, что я уже чувствовал, как тесак Лугонга отсекает мне голову. Я понимал его ярость. Вопли и крики, которые доносились со стороны напавших на нас, были на немецком. Лугонг сдержался, повернулся и исчез из виду. Этот идиот Шеффер, не сумев наложить свою лапу на Дордже в Лхасе, видимо, хотел добраться до него другим способом. Пытаясь встать на трясущиеся ноги, я уперся правой рукой в круглое основание ступы и почувствовал, как один из каменных фрагментов вышел из паза наружу…
