Вместе жить трудно… Не так уж глупы были древние выры, отгородившие свой народ от людей высоченной стеной запретов. Подлость в их решении очевидна, заметны корысть и несправедливость, из этого проглядывает помеха развитию всего мира… Но в целом-то закон у тех выров получился работоспособный, приходится признать. Перекраивать его непросто.
И, словно мало всех сложностей, надо учесть ещё одну. Вышивальщиков. Пока-то их двое на весь мир. Но, того и гляди, явятся новые. Люди и выры, способные менять вокруг себя очень и очень многое.
До сей поры никто, пожалуй, не понимает даже приблизительно, каковы возможности вышивальщиков и что за силы им подвластны. Подчини вышивальщиков общему закону – сделаешь их слугами, а то и рабами, людских князей да вырьих хранителей. Каждый, кто у власти пребывает, начнёт искать в шитье выгоду себе, благо свои землям и ущемление соседям. Тут и до войны недалеко… Поставить вышивальщиков над законом – а какова тогда сила и власть князя, если он кое-кому не указ? Опять же: как выявлять их, как отличать фальшивых от настоящих, как обучать? И вдобавок надо вести учёт их делам. Без учёта если, то из чьего кошеля оплачивать те дела? И в целом ведь получается: всем они в пользу… Всем – значит, никто и медного полуарха не даст, такова жизнь.
Вопросы, вопросы… Нет к ним ответов. Только на жену глядючи, можно ненадолго забыться. Глаза у неё синие, за то, видно, и названа Купавой – болотный куп всегда синий и растёт над бездной, непролазной и гиблой. Князь улыбнулся, ощущая, что утонул уже окончательно, погиб и ума лишился, что выры ему так же мало интересны, как и законы. По крайней мере, сегодня…
Ар Сорг, как и указал в письме, вынырнул из мутного озера, разжиревшего на зимних дождях – два дня спустя от прибытия курьера. Повёл усами, оглядел десяток опрятно одетых вооруженных людей – охрану. Приметил у кромки воды и самого бывшего шаара. Рядом стоит и жена достойного человека, гордо поглядывает по сторонам. В руках – поднос на расписном полотенце. Вот еще новость…
– Добро пожаловать, гость, – ласково пропела женщина, кланяясь и двигая вперед свой поднос.
– Здравствуй, князь. Всем вам желаю крепкого здоровья в сию сырую погоду, славную для нас и ненастную – для вас, – прогудел Сорг. Выбрался на берег и изучил содержимое подноса с немалым интересом.
Нелепую привычку людей встречать с хлебом, для выров малосъедобным, и тем более солью, словно в море её мало, Сорг давно усвоил. И порадовался: эта женщина умнее иных. Гостя привечает, не сочтя его человеком. Выложила на поднос душистую печень и мытый белый корень айры. Вкусно, полезно и уважительно.
