— Простите, председатель, — повернувшись к старейшему члену нашего собрания, спрашиваю, подпустив в голос изумления. — Кто этот человек? — и показываю пальцем на гневающегося.
— Э, — изумленно блеет съевший кучу врагов старый волк юриспруденции. Он, конечно, не поверил в мое незнание, но смысла вопроса не уловил.
— Насколько мне известно, — напрягаю глотку, чтоб слышали все, — после истечения срока полномочий наш замечательный губернатор срочно отбыл без соответствующего приказа в Европу, не забыв прихватить даже не принадлежащее ему имущество.
В зале заржали не только представители моей партии. Маркиз Энглси забрал на долгую память даже мебель, закупленную на деньги колонии в присутствие. Газеты не преминули об этом сообщить, вызвав практически у всех презрительные усмешки по поводу крохоборства родовитого аристократа. По традиции назначение осуществлялось на пять лет. Иногда этот пост занимали и на больший срок «по благоволению его величества». Наш Генри Уильям занимал его аж три периода и еще почти полгода ждал отзыва, пока не выдержал. Как сейчас представляется, отъезд был для него крупной ошибкой. Во Франции вероятность встречи с радостью маловероятна. Разве с желанием победившего народа облегчить твои карманы.
— На прощанье он назначил своим заместителем некоего господина де Лувуа. Есть такой закон? Нет!
— Да как вы смеете! — гневно кричал бывший адъютант губернатора, имевший глупость и наглость усесться на освободившееся тепленькое место. Фактически его игнорировали собственные чиновники.
— Отсюда два вывода: во-первых, губернатора у нас нет, и давно…
— Да я тебя! — орал человек без места, красный, как помидор, и дальше уж вовсе непечатно.
В зале оживленно разговаривали. Кое-кто смеялся. Ни для кого сообщение новостью не являлось, но желающих поднимать волну до меня не нашлось. Лучше знакомое зло, чем вовсе отсутствие губернатора.
— Требую прекратить, — грозно заявил председатель, — иначе буду вынужден вызвать маршала и вывести из зала неподобающе себя ведущего.
Он тоже не любил де Лувуа. Впрочем, того вообще мало кто терпел. Вынужденно кланялись, однако мало кому нравится бесцеремонное хамство и желание за твой счет набить мошну.
— Все ваше собрание мятежники, и я его распускаю!
— Чьей волей? — ласково спрашиваю. — Сэра Генри Уильямса?
Начальник без власти и силы опять принялся разоряться, и его под ручки повели из зала судейские. Он сопротивлялся и угрожал. Заодно выставили парочку адъютантов. Не мешает теперь смотреть внимательно на темных улицах, хотя у этого дальше вызова на дуэль мозги не работают. В тюрьму он меня уже не засунет. Поддержки среди людей, имеющих вес в колонии, ноль. Никто и не шевельнулся защитить якобы губернатора. Жаль, что я его не могу за решетку пока отправить. Ну это дело поправимое, если остальное пройдет гладко. Куча материалов с компроматом на него лично и бывшего начальника. Самый подходящий момент дать им ход.
