Диагноз Тома Королеве был в том, что она абсолютный псих, который не жаждал ничего, кроме безоговорочного послушания остальных…, как фламинго в психиатрической лечебнице. Не то чтобы его мнение о ней сейчас сильно изменилось, но она оказалась не так пуста, как он думал. Ей было что рассказать. И это не давало ему покоя. Он очень внимательно слушал.
— Поэтому и тогда люди просто не назвали нас безумцами, — сказала Королева. — Они подумали, что у нас чума. И наша чума, или заболевание, невидимым образом повлияло на наши мозги и не имело никаких известных форм лечения. Вот откуда взялась Невидимая Чума.
Том выдохнул. Теперь, его подозрения по поводу имен людей из списка подтвердились. Все и каждый когда-то были безумны. Правда, большинство из них были людьми значимыми в своей стране: сенаторы, мэры и даже люди, работавшие в Белом Доме и Британском Парламенте. Все они когда-то сошли с ума. Его всегда тревожило, как в правительство нанимали тронувшихся людей. Том сидел среди двух сотен безумнейших психов со всего мира. Богатых. Знаменитых. Могущественных психов.
— Теперь вы понимаете, почему я созвала вас на эту встречу, — сказала Королева. — Мы все одинаковы: были вы Чудесником, или же получили клеймо безумца в этом мире. — Он впился в нее взглядом. — А вы знаете, что люди делают с теми, у кого Невидимая Чума. Вы знаете, что происходит, когда вас называют психом в этом мире.
Том почесал голову. О чем она говорит?
— Я говорю не о психиатрических лечебницах и смирительных рубашках, — сказала Королева. — Я говорю о людской жестокости, совершаемой против тех, кому нужна помощь, вместо того, чтобы назвать их «умственно отсталыми». Я говорю о том, что с нами подобными сделали люди в прошлом. Я говорю о…
Она подняла руки в воздух и толпа встала. Безумная толпа со всех уголков света в унисон повторяла одни и те же слова, словно некий ритуал:
— Вы говорите о том, что произошло с нами в цирке.
Цирк. Оставшееся время: 7 часов, 00 минут.
Прежде чем у меня появятся хоть какие-нибудь догадки, что Вальтруда и Оджер здесь делают, в клетку вталкивают несколько людей. Толпу кричит. Я стискиваю зубы, слыша их вопли. Все поднимаются и хлопают, закрывая мне обзор.
Я схожу с ума. Кто же там в клетке?
Я пытаюсь посмотреть, но толпа не позволяет мне. Я яростно прорываюсь в проход. Я, по — прежнему, не вижу кто в клетке, поэтому прямо босиком начинаю спускаться вниз, с каждым шагом изображение становиться четче.
