Так продолжалось еще с минуту, которая показалась Ивашову вечностью. Потом темная фигура издала глубокий облегченный вздох и исчезла из поля зрения. Легкий ветерок пронесся мимо его лица.
— Вот и все, — послышался знакомый шепот.
— Что — все? — тоже шепотом спросил Александр.
— Нас никто не видит и не слышит…
* * *
… Молодым парням очень хотелось посмотреть на богатыря.
— А давайте позовем его, — предложил один из них. Парни пошли на курган и хором закричали:
— Чемень! Чемень!
И вдруг земля разверзлась под их ногами, и в ужасающем грохоте и ослепительном пламени, верхом на белом коне, в одежде воина и в воинских доспехах из кургана выехал Чемень. Лицо его было сурово и твердо, глаза пылали неземным огнем…
* * *
— Но как же вам удалось заблокировать телемониторы? — удивился Ивашов.
— В Регулирующем Бюро и выше, видимо, считают нас совсем дураками. Нет, здесь достаточно ученых, осознающих свой долг перед человечеством. Если, не мы, то кто еще остановит чудовищную машину ТНУ? Нам пришлось здесь многому научиться. Байцеры — это ещё цветочки по сравнению с тотальной слежкой, которой подвергается каждый из новоприбывших ученых в течение года. Вам повезло: вы обладаете определенной свободой траектории. Сотни людей видят лишь лабораторию да многоместную комнату, в которой живут по пять сотрудников, по крайней мере один из которых обязательно провокатор. Кошмарные условия!
Александр слышал напряжение в ее голосе, в котором прорвались наружу тщательно сдерживаемые боль и гнев. Тихая страстность вызывала ответное чувство протеста в груди Ивашова и он часто и взволнованно дышал, стараясь не пропустить ни единого слова девушки.
— Старый закон говорит: сила действия равна силе противодействия. Как это верно! Чем сильнее прижимают нас эти новоявленные спасатели человечества, тем упорнее мы сопротивляемся, срывая их планы, дезорганизуя работу, затягивая выполнение заказов. И какую красивую легенду они себе придумали — Трест Независимых Ученых! Деятельность на благо человечества! Независимость от политики! А на самом деле — блеф, интеллектуальная мафия, закабаление умнейших голов сегодня во славу угнетения миллиардов в будущем. О, мы видим все их потуги насквозь! Уже сегодня в Группу Противодействия входит… — она замолчала, и Ивашов понял, что Клара не имеет права называть фамилии и цифры. «Господи, — подумал он, — как все это знакомо. — И демагогичные рассуждения о благе человечества, и тотальная тирания, и выслеживание недовольных. Да и само название — Группа Противодействия, не напоминает ли это легендарное сопротивление в годы второй мировой войны!»
