Вдруг мозг ученрго пронизала невероятная догадка: впервые, с момента посещения Чувашии, он к моменту пробуждения не видел никаких снов, никаких знаков! Ивашов похолодел. Неужели токсичные вещества, введенные ему выстрелом байцера, оказали такое страшное воздействие?
Щелчок двери прервал его мысли — перед ним стояла Клара, придерживая столик с пищей. Лицо необычайно бледно, или ему это показалось в сумраке спальни?
— Профессор, — произнесла она тихо, — вы заказывали еду?
Ее глаза шарили по нему, выискивая следы борьбы с крысороботом, ненадолго остановились на повязке на плече, скользнули по раненым пальцам, синякам на лице. В глазах Клары-плескалось море непонятного огня и боли, и Александр вдруг почувствовал необъяснимую близость к этой девушке, понял, что после этой, вылазки он стал понятнее ей и что она прониклась к Ивашову чувством неподдельного дружелюбия. Это открытие так поразило Александра, что он даже приподнял голову, чтобы яснее взглянуть в глаза девушки.
— Да, я умираю с голоду. Спасибо.
Он принялся за еду прямо здесь же, в спальне, а она присела рядом с ним на кровать и участливо смотрела, как он ест. Постепенно мысли Ивашова принимали стройный вид. Возвращалась уверенность в себе, в своих силах. Однако он не знал, как воспринимать это новое отношение Клары, которое он почувствовал в ее глазах. Оно несомненно было связано с недавним происшествием.
Девушка тем временем протянула руку и легко провела по забинтованному плечу.
— Не больно?
— Нет, — покачал головой он, — почти не чувствую.
— Байцер выстрелил в вас парализующей иглой?
Ивашов кивнул.
— Какой кошмар. Зачем вы туда пошли?
«Ну вот, — подумал Александр, — и она туда же. Им невдомек, почему мне тесно в тех рамках, в которые они меня заключили».
— Я решил прогуляться по парку.
— Но ведь парк совершенно в другой стороне!
— Мне это было неизвестно. И вообще, сколько еще Мейер собирается держать меня в положении подопытного кролика?
Клара снова бросила на него один из своих загадочных взглядов и грустно улыбнулась:
— Мы всё здесь так живем.
— И очень плохо. Надо больше доверять друг другу.
— Александр, — еще тише сказала девушка, — а вы здесь не скучаете по своим родным?
— А как же! Но почему вдруг Такой вопрос?
— По жене, детям?
— У меня их нет, — отрезал он, — я холостяк.
— Холостяк? — удивилась она, по вашему виду не скажешь. Вам ведь, наверное, уже больше тридцати пяти?
— Тридцать три, — он озадаченно уставился на Клару.
