Первая книга Бертрана Рассела (выросшая из серии прочитанных в 1896 году лекций) была посвящена характеру этой исторической партии. Формально марксистская, на практике она обеспечивала миллионам рабочих и членам их семей нечто наподобие альтернативного общества внутри Германии: не просто профсоюзы, но ассоциации социального обеспечения, образовательные учреждения, лагеря отдыха и женские организации. Выступая с резкой критикой прусского милитаризма, она ощущала себя достаточно уверенно для того, чтобы в 1912 году заявлять, что в случае войны выступит с призывом к стачкам и протестам и приложит энергичные усилия для заключения союзов с братскими партиями других воюющих государств. Однако в августе 1914 года военная истерия оказалась так сильна, что большинство партии капитулировало и проголосовало за участие в крупнейшем за всю историю братоубийстве. (Ленина это настолько потрясло, что он поначалу отказывался верить, что СДПГ фактически сдала позиции.) Люксембург была одной из немногих руководителей партии, выступивших против кайзера, за что ее заключили в тюрьму. Основной корпус данного собрания ее писем относится к мрачному периоду лишения свободы и сильнейшей политической реакции. Неразбериха момента отразилась в ее письме от октября 1914 года, в котором она экстренно просит указаний относительно лучшего способа передачи информации Бенито Муссолини, абсолютно не ведая, что дотоле настроенный против войны редактор-социалист изменил прежним убеждениям и ступил на долгий путь превращения в правого фанатика.
Розу Люксембург, прихрамывавшую с детства, вышедшую замуж только ради получения гражданства и прославившуюся резкостью в спорах, легко представить неприятной и неженственной. Но из ее переписки видно, что она влюблялась, и страстно любила, и была женщиной, которую гуманизм, любовь к природе и литературе постоянно отвлекали от политики. В одном из писем к любовнику Хансу Дифенбаху (сгинувшему на Западном фронте), написанном в тюрьме города Бреслау[196] летом 1917 года, нежные и покаянные размышления о смерти родителей, несколько острых оценок в стиле Ромена Роллана, совет Дифенбаху прочесть «Юродивый Эмануэль Квинт» Гауптмана и пространные наблюдения о своеобразных повадках ос и птиц, сделанные из окна камеры. В другом, написанном раннее в том же году письме, адресованном ему же, привычная страстная увлеченность произведениями Гете и Шиллера и развитие яркой гипотезы о потенциальном феминизме Шекспира, опирающейся на образ несгибаемой Розалинды из комедии «Как вам это понравится». Любимым словом, которым она клеймила войну и развязавшую и ведущую ее военщину, было «варварский», и становится ясно, что для нее оно служило не просто заурядным пропагандистским лозунгом, а выражением глубокой убежденности в попрании и профанации самой европейской культуры. И она даже не подозревала, насколько была права.
