– Донован, – Стефан задумчиво посмотрел на астробиолога. – Вот все-таки такой вопрос, как к специалисту: небиологическая жизнь, она существует? Или это все же к разряду диалектики?
Донован потер переносицу и, поводив очками по столу, сказал:
– Зовите меня Джеймс. – он улыбнулся. – Как вам сказать, Стефан. Я думаю, что… Нет, я убежден, что, любое, даже на квантовом уровне, все, что происходит в атоме – это уже жизнь, потому что это движение, это реакция, это сложные взаимодействия, это переходы из одних состояний в другие, это уже жизнь. В своем развитии, в результате эта жизнь приобретает иные формы.
– Псевдокристаллы с планеты Призрак?
– А что, хороший пример. – Донован водрузил очки на переносицу. – Некоторые мои коллеги пошли еще дальше. – он задумчиво пожал плечами.
– кое-кто, и заметьте не безосновательно, считают их разумными. С определенной допустимостью. Ну, вы понимаете? – астробиолог негромко кашлянул. – Понятие разумности в таких эмпириях весьма расплывчато.
– Не знаю, про какие кристаллы вы тут говорите, – вынимая из синтезатора горячие сэндвичи, сказал Владимир, – Но то, что твари, населяющие Паломник неразумны, это точно. Прут на огнемет, пока всех не поджаришь, или пока горючее не закончится. У них не то, что разума, инстинкт самосохранения отсутствует напрочь. О, черт! – замахал он рукой. – горячие!
– Кузнецов принялся смешно дуть на палец.
Все заулыбались. Владимир сделал смешное лицо и с чувством продекларировал:
Ты смейся, смейся надо мной,
Пускай часы пройдут и годы,
Любовь моя умрет со мной,
Мне не нужна другая.
Все хором зааплодировали, а Пьер торжественно воскликнул, прижимая ладонь к сердцу: Но, mon Dieu, g'est magnifique![7] Я обязательно процитирую этот шедевр моей Еве. – он подмигнул присутствующим – Если ты, конечно не возражаешь.
– Пользуйся, пока я жив. – благосклонно кивнул Владимир и принялся обходить стол, раскладывая всем на тарелки сочные сэндвичи. Томсон тем временем разливал по чашкам новую порцию свежесваренного кофе.
– И, все же, – с набитым ртом спросил Гарднер. – Что с этими пирамидами, удалось что-то выяснить?
– Полнейшая неразбериха. – Томсон поставил кофейник на стол. – Топчемся на одном месте. «Стрекоза» патрулирует пространство около Паломника. Карантин, понимаешь! Словно ждем, что к нам кто-то заявится в гости.
– Не в гости, а домой, – поправил его Пьер. – Это мы гости, да еще незваные.
– и тут же круто изменил тему разговора: – Скажите, Стефан, какие новые имена в моде сейчас на Земле? У меня скоро появится дочка, обязательно дочка. Ева хочет назвать ее Сеной. А я не знаю, мне кажется, Ирен для девочки звучит намного лучше.
