Я невольно хмыкаю. Надо же.
— Зайду, если откроете.
Что-то заскрипело, но ворота не шелохнулись — вместо них открылась маленькая дверца в правой башенке.
— Заходи. Только без шуток.
Протиснувшись внутрь, вижу своего собеседника. Несколько неожиданно он оказывается высоким широкоплечим здоровяком, по сравнению с которым я чувствую себя сопливым щенком. Рыжебородый великан выглядит заметно старше меня, но все же не настолько, чтобы сгодиться мне в отцы. Он улыбается — видимо, моя растерянность проступила очень уж явственно. Все же на свою силушку бородач не слишком рассчитывал — по обе руки от него стоят двое помощников. Один навел на меня взведенный арбалет, второй вынул из ножен меч. Хороший меч, к слову. Да и парни тоже были не слабые. И не глупые, судя по взглядам, которые они бросают то на меня, то на своего вожака. За спиной раздается уже знакомый скрип и еще какой-то шорох. Я оглядываюсь и вполне ожидаемо обнаруживаю еще одного парня. У него в руке поблескивает кинжал. Грамотно. Для арбалета или меча там места мало, да и своих можно задеть, а вот кинжал — в самый раз. Я поднимаю руки, показывая открытые ладони, и улыбаюсь.
Здоровяк отступает на шаг назад и делает приглашающий жест:
— Проходи. Как раз к ужину поспел, повезло тебе. До утра али как?
— Пока до утра, — пожимаю плечами, — а там видно будет. Я вроде как не спешу.
— Мои парни тебя еще на горке приметили, — говорит здоровяк, поднимаясь на крыльцо, — и очень удивились — с той стороны давно никто вот так не приходил. Потому и меня позвали, обычно сами с гостями разбираются.
— Давно?
— Что давно?
— Не приходил.
— А… Да почитай, как война кончилась — с тех пор из Лариньи никто в одиночку не выбирается, даже верхом. Одни купцы ездят, но редко и только большими караванами… Армия ведь ушла. Чьи деревни разорили, те следом подались… А что ты спрашиваешь, будто сам не оттуда? — даже при слабом освещении на его лице читается удивление. — Отсюда до самой Сонейты после войны ни одного поселения не осталось. Хотя их и было-то не больше дюжины… Да и Сонейта эта — купцы говорили — не деревня, а так, десяток дворов всего лишь. Если б не пост имперской стражи, и эти съехали бы, наверное. Страшно, поди, на краю жить.
Интересно, о какой войне речь? Стоп… Что? Он упомянул Сонейту? Всего лишь деревня?
— А далеко отсюда до Сонейты? — Здоровяк окидывает меня внимательным взглядом:
— Да дней пять, самое меньшее… если караванщики не врут. Но это если верхом али на самоходе, а на своих двоих наверняка больше будет. По старой дороге короче было бы, конечно, но там и так старались не ездить, а как мост обрушился, то и вовсе про нее забыли. А ты что спрашиваешь, со счету сбился?
