А всего через тигу тракт обрывается. Только что казался бесконечным — и вдруг лента твердого и широкого покрытия закончилась. С трех сторон от меня лежит широченное одеяло высокой травы, кое-где проткнутое одинокими деревцами или небольшими рощицами. Надо же. И тут тупик. Но не возвращаться же. А что это за темная фиговина, похожая на огромный камень, виднеется впереди? Вроде недалеко. Навскидку пол-тиги, не больше. Решено. Прогуляюсь.
В десятке шагов от валуна оборачиваюсь — и не вижу позади ничего, кроме колышущейся травы. Ни заброшенного тракта, ни почерневших от времени построек на пустоши. Надо же, а вроде недалеко ушел… Обхожу камень — это все-таки камень, похожий на грубо вытесанный куб высотой в три моих роста, — и замираю в изумлении. Прямо передо мной лежит тракт, живой брат-близнец оставшегося позади тракта-мертвеца. Причем как раз у валуна он, ползущий с юга, делает резкий поворот на запад. Словно стремится подальше обойти места, ставшие настолько неуютными…
На южной грани каменного куба красуется большая белая стрела, указывающая на запад. Кривые буквы над стрелой складываются в надпись "Ларинья". С западной стороны такая же стрела, сопровождаемая словом "Сентера", смотрит на юг.
Ларинья и Сентера. Две провинции на Среднем Севере империи. Я вздрагиваю. Сколько еще вот таких осколков всплывет из тумана?
И куда теперь? На юг или на запад? Прямо или направо? Если свернуть направо… Наверное, по тракту можно добраться до Сонейты без особых приключений. Но надо ли мне туда? Тем более, что отсюда до нее куда больше, чем день пути. Но и прямо — лишь неизвестность. Достаю из кошелька монетку. Подбрасываю. Орел. Значит, на юг. А краска на камне довольно свежая. Еще нигде не обсыпалась.
К вечеру третьего дня после валуна-указателя неширокий в начале прогал раздвигается настолько, что лес на дальней стороне ужимается до узкой зеленой полоски у среза горизонта, порой и вовсе пропадая из виду — благодаря бесчисленным холмам и холмикам. Еще трижды встречаю что-то похожее на остатки брошенных поселений. Все три раза днем и не очень далеко от тракта, так что хорошо было видно, что ничего интересного там нет — только полуразвалившиеся постройки с просевшими крышами или и вовсе без них. Но я искренне радовался, что не пришлось там ночевать.
Дорога тем временем переваливает через очередной холм и спускается к реке — куда более широкой, чем предыдущая. И мост здесь тоже основательнее и длиннее. Более того, за ним дорога раздваивается.
